Экспонат — детям не игрушка

Деревянную лошадку Леонид Паутов режет дольше, чем двухметровую скульптуру
Столетия тому назад игрушечных дел мастера придавали туловищу деревянного коня форму топорища, чтобы дети с ранних лет привыкали к орудиям труда. Воскрешая тотемскую игрушку, некогда известную всей Европе, череповецкий резчик по дереву Леонид Паутов преследует иные цели — вернуть современному человеку (в том числе ребенку) забытое искусство, которое, как показывает практика, и сегодня способно радовать детей и взрослых. На прошлой неделе в Детском музее открылась персональная выставка Леонида Паутова.

Непарнокопытное, «схваченное» в момент галопа — с напряженными мышцами и склоненной вбок головой, тащит за собой карету. На облучке со скучающим видом сидит бородатый кучер, а в «салоне» (дверка заботливо приоткрыта, чтобы посетители могли видеть пассажира) дородная барыня смотрит в окошко. Сюжет, выполненный Леонидом Паутовым, вполне привычный для тотемской игрушки. Почему именно эту традицию решил вспомнить мастер, ранее творивший в средней и крупной формах, объясняется очень просто: чувство патриотизма и любви к малой родине заставило. Ко всему прочему тотемская игрушка лет сто назад была знаменита по всей Европе. Персональная выставка почти забы­того в наши дни промысла открылась в Детском музее.

После грандиозного успеха на международной выставке в Бельгии сто лет назад Тотьму прозвали «городом игрушечников» и «русским Нюрнбергом» (этот немецкий город считался игрушечным центром Европы). Для обучения кустарей­игрушечников в Тотьме в начале прошлого века даже открыли специализированное училище, директор которого справедливо говорил: «Пока будут дети, до тех пор будет и спрос на игрушки». Спрос на тотем­ских лошадок был огромен: в магазинах Санкт­Петербурга их расхватывали за счи­­танные часы после привоза.

Изучив в теории и на практике (несмотря на относительную недолговечность дерева, некоторые подлинные образцы сохранились в музее), Леонид Паутов несколько лет назад принялся за изготовление собственных игрушек, которые благодаря рангу мастера получились более сложными. К примеру, традиция диктует резать коней статичными, у Паутова же они, как правило, «схвачены» в момент скачки. «Эти игрушки очень трудоемкие, большую скульптуру быстрее сделаешь, чем их. Полмесяца, а то и месяц тратишь», — рассказывает мастер. Благодаря небольшому размеру изделий работать над ними Леонид Паутов мог в одной из трех своих мастерских: в eчилище искусств, где преподает, а также дома или на даче. Не в последнюю очередь тот же небольшой размер игрушек стал причиной их пропажи — случалось даже, что ценный экспонат попросту не возвращался с той или иной выставки, чудным образом растворившись в экспозиции.

Кстати, упомянутая статичность не мешала всем игрушкам тотемской школы быть чрезвычайно подвижными, что наверняка и провоцировало такой спрос у покупателей. К лошадям и каретам приделывались колеса, медведи с молотами лупили по деревянной наковальне, если их дернуть за палочки. Всю эту подвижность Паутов сохранил в неприкосновенности — в его композиции «Чаепитие» у сидящих за столом мужика и бабы даже руки движутся, по одной на «брата». Естественно, те, что отвечают за поднесение блюдца ко рту. В ближайшем будущем череповчанин планирует перейти от бытовых сюжетов к сказочным. К примеру, традиционные лошади будут теперь возить не бородатых кучеров и дородных барынь, а Деда Мороза или фольклорных животных.

Историческая ценность экспонатов Леонида Паутова вне сомнений, а вот не растеряли ли деревянные игрушки за века и десятилетия забвения своего прямого назначения — радовать и притягивать детей? Оказалось, что не только не растеряли, но сделались чем­то вроде игрушечной аристократии. «У нас ежедневно бывает в музее около ста пятидесяти детей. Они в восторге от этих игрушек, потому что никогда такого не видели, — рассказывает заведующая Детским музеем Маргарита Виноградова. — Сегодняшний ребенок окружен Барби и Человеком­Пауком, дома и в магазине он видит одно и то же и не знает, что бывают другие игрушки. Деревянные игрушки — теплые, приятные на ощупь. Конечно, ребятам хочется потрогать этих лошадок, но дети у нас дисциплинированные: они знают, какие игрушки для игры, а какие выставочные и только для просмотра. Поэтому у нас в музее и никаких загородок нет».

На наше провокационное предложение смастерить ради эксперимента Человека­Паука из дерева, дабы окончательно купить сердца современной детворы, мастер отреагировал без энтузиазма. «Паука? Нет, пожалуй, у меня на такую игрушку рука не поднимется», — говорит Леонид Паутов.

Сергей Виноградов
№194(22604)
20.10.2009