Пуд соли для лошади

На городских конюшнях иногда происходят чудеса
Катание на лошади может быть как спортом, так и просто увлечением, причем полезным: считается, что общение с лошадью благотворно влияет на психику, а сама верховая езда развивает мышцы организма. Хорошее сочетание приятного с полезным — так думают о верховой езде те, кто только собирается заняться ею. Те, кто уже занимается, не задумываются о «корысти»: процесс увлекает их настолько, что без лошадей они уже не могут. Такие выводы мы сделали, посетив конюшни на Кирилловском шоссе и в усадьбе Гальских. Говорят, что тот, кто занимается лошадьми, прикипает к ним всем сердцем. Вчера мы убедились в этом сами.

Вы когда­нибудь катались на лошади? А,на площади Металлургов в День города десять минут верхом посидели?.. У большинства горожан опыт общения с лошадьми ограничивается примерно такими рассказами; возможно, исключением являются обладатели деревенских родственников. Современный человек лошади боится — я сама много раз наблюдала, как шарахались от проходящего мимо коня здоровые мужчины: а вдруг, не ровен час, копытом по голове получишь? Специалисты по общению с лошадьми, которых мы повстречали вчера на городских конюшнях, лошадей не боятся и зла от них не ждут: нормальная лошадь, по их словам, не будет вести себя агрессивно по отношению к человеку. Автор этой статьи почувствовала на себе правоту их слов: мне довелось «пообщаться» с десятком лошадей, из которых ни одна не проявила признаков агрессии.

Решив познакомиться с череповецкими конями поближе, мы отправились объезжать городские конюшни, коих в Череповце две.

Заводские конюшни находятся на Кирилловском шоссе. Добраться до них непросто — от шоссе до ипподрома недалеко, но дорога размокла от дождей: машина, переваливаясь, едет не больше 10 километров в час. Сами конюшни на вид не выглядят обитаемыми — только когда мы подъехали прямо к воротам одной из них, нас встретили сотрудники ипподрома.

Двадцатилетняя русская красавица Александра Погожева — обладательница не только косы до пояса: ей принадлежит красивый конь со странным именем Знич, стоящий в проходе между стойлами. По должности Саша — зоотехник, а верховой ездой она занимается без малого восемь лет.

— К сожалению, сейчас на нашей конюшне нет своих, заводских лошадей — только частные кони, которые принадлежат спортсменам. Живет здесь и мой личный конь ганноверской породы — к нам в город он «приехал» из Польши.

Неожиданно над моим левым ухом раздается характерное чавканье — это конь с гордым именем Валдай (а по­простому — Кузя) начинает лизать кусок соли, прикрепленный к решетке стойла. Оказывается, коням жизненно необходима соль — не меньше 20 граммов в день.

От Саши мы узнаем, что действующие конюшни на конезаводе используются разными организациями: одна из них принадлежит самому ипподрому, а вторая — конно­спортивной школе, в которой группы детей и взрослых обучаются верховой езде.

— Сейчас никого из тренеров на месте нет, но про школу я могу кое­что рассказать, — улыбается бывший тренер конной школы Любовь Бекетова. — Лошади в школе в основном муниципальные, хотя есть и частные. Занимаются у нас многие, но в основном дети: взрослому человеку тяжело подстроить мышцы своего тела под верховую езду — для этого нужно долго тренироваться.

По словам Любови Ивановны, верховая езда для организма человека очень полезна: например, специально прописывают ее детям, больным церебральным параличом.

— Иногда, позанимавшись у нас, больные дети даже начинают ходить — такое вот маленькое чудо, — улыбается бывший тренер.

Любовь Ивановна треплет стоящую рядом лошадь по холке, кормит ее хлебушком, смеется. Бывший тренер… Эта «должность» нас заинтересовала, и мы спросили, отчего же искренне увлеченные люди уходят с этой работы? Именно с этого нашего вопроса начался долгий рассказ о бедственном положении ипподрома:

— С тех пор как рухнул крытый манеж, кататься можно стало только на открытом воздухе, а зимой это для здоровья довольно вредно, — рассказывает Бекетова. — А на то, чтобы построить новый, требуется огромная сумма — 5 миллионов. То, в каком состоянии сейчас находятся конюшни… У нас нет средств, чтобы облагораживать помещения, отделывать и утеплять их — поэтому зимой здесь холод такой же, как на улице.

Действительно, по внешнему виду конюшен можно сказать, что все приходит в упадок — стойла с выбитыми кирпичами, тусклое освещение, кругом грязь, которая не может не заноситься с улицы: на приведение в порядок прилегающей территории тоже нет средств, и в дождливую погоду у конюшен все размывает. Помогают потихоньку кто чем может: кто сена привезет, кто загон починит; но этого мало — нужны серьезные вложения. На это ни у кого нет средств, особенно сейчас.

— Свои стойла лошади сами иногда разбирают копытами, зубами — от скуки, — рассказывает Саша. — Вообще, лошадь очень страдает, стоя в стойле без дела, поэтому мы стараемся придумывать для них игрушки.

В подтверждение Сашиных слов стоящая рядом с нами в стойле лошадь начинает флегматично пожевывать кожаную петлю, висящую у нее над головой.

Мы поинтересовались у «конников», сколько же стоит катание на лошади в школе?

— Мы точно не знаем, — развели они руками. — Разово — около 300 рублей в час, четыре занятия в месяц — около 500 рублей.

Вторым местом, куда мы отправились, стала усадьба Гальских — здесь находится еще одна муниципальная конюшня, по возрасту превосходящая недавно открывшийся музей во много раз.

Понедельник здесь — выходной день, поэтому на месте мы застали только заведующую музеем Наталью Шестакову, которая в «лошадиных» вопросах оказалась очень хорошо подкована — мы услышали рассказы и о породах, и о привычках лошадей, и об особенностях их содержания:

— Все эти лошади прошли через мои руки. Верховая езда когда­то была моим детским увлечением, которое переросло во взрослую профессию — теперь в рамках ответственности за музейное хозяйство я забочусь и о конюшне.

Наталья Анифаловна старается уделять лошадям время ежедневно, несмотря на постоянную его нехватку: хотя бы на несколько минут зайти к лошадкам, угостить их чем­нибудь. Вот и сейчас рослый конь, выглянувший из открытого стойла, пытается съесть висящий на шее у заведующей телефон — думает, это ему вкусность принесли.

К лошадям в усадьбу приезжают многие, хотя цены здесь и повыше ипподромовских: 45 минут катания стоят 300 рублей, занятия от 4 до 8 в месяц — 180 рублей каждое, детский абонемент — 600 рублей. Впрочем, на усадьбе и условия получше: стойла деревянные, опилки в них чистые — словом, порядок.

…Поездка у нас заняла немалую часть рабочего дня. Почему? Причина проста: те, кого мы повстречали за это время, могли говорить о любимом деле часами. Говорят, что тот, кто занимается лошадьми, прикипает к ним всем сердцем — и правда, мы сами в этом убедились.

Елена Срапян
№139(22549)
04.07.2009