Актуальные вопросы пенсионных накоплений

К апрелю практически все крупнейшие негосударственные пенсионные фонды (топ 10) объявили результаты работы по негосударственному пенсионному обеспечению (НПО). Здесь у многих НПФ ситуация относительно позитивная: почти все закрыли год с минимальной положительной доходностью в промежутке от 0 до 8 %. По ОПС (накопительная часть трудовой пенсии) ситуация гораздо более сложная. Поэтому сейчас по результатам инвестирования накопительной части практически нет информации, либо она противоречива. О том, почему результаты 2008 года по обязательному пенсионному страхованию серьезно отличаются от итогов по НПО, мы беседуем с вице­президентом НПФ «СтальФонд» по инвестициям и финансам Денисом Атамановым.
— Почему такие разные результаты по НПО и ОПС в 2008 году?

— По инвестиционному портфелю НПО есть достаточно возможностей пережить падение рынка с минимальными потерями, а за счет использования страхового резерва и вовсе их покрыть. По итогам 2008 года СтальФонд начислил на счета клиентов по НПО +4 % годовых. Поэтому все владельцы личных и корпоративных счетов по добровольному пенсионному обеспечению остались в плюсе, даже несмотря на сложную экономическую ситуацию.

— А по итогам инвестирования накопительной части трудовой пенсии НПФ могут показать убыток?

— Да, убыток по ОПС за 2008 год есть, и, судя по той информации, которую представили управляющие компании (непосред­ственно они инвестируют сред­ства НПФ), он почти у всех находится в промежутке от ­20 до ­40 %. К сожалению, для ОПС это «нормальная» рыночная доходность 2008 года, которую можно было получить. Лучшие результаты показать было практически невозможно.

— С чем это связано?

— Сейчас НПФ работают с двумя очень разными инвестиционными декларациями. Это своеобразный свод правил, обязательных для всех НПФ. В этой декларации правительство прописало, куда и в каком количе­стве НПФ могут инвестировать средства вкладчиков. Первая декларация — при инвестировании средств по негосударственному пенсионному обеспечению (корпоративные и личные счета НПО), вторая — при инвестировании накопительной части трудовой пенсии (ОПС). Первая декларация — более гибкая, вторая — практически не оставила шанса избежать потерь в 2008 году. К тому же страховой резерв Фонда можно использовать только при покрытии убытков по договорам негосударственного пенсионного обеспечения. По накопительной части трудовой пенсии такого резерва (своеобразной «кубышки на черный день») не предусмотрено законодательством.

Представим, например, что у вас есть 200 рублей. Вы можете их куда­то вложить, но с условием, что это будут два разных вклада с разными правами вкладчика. Из первых 100 рублей вы на 80 покупаете доллары, а оставшиеся 20, например, кладете в банк. Но через некоторое время вы видите, что курс доллара к рублю падает, и вы несете убытки, а депозит в банке приносит пусть и небольшой, но все же доход. Вы быстро продаете дешевеющие доллары и эти деньги относите в банк. Вторые 100 рублей вы вкладываете на других условиях: вы не можете положить в банк больше, чем 20 % от этой суммы. За нарушение условий с вас могут взять штраф. Так и пенсионный фонд — работает с двумя декларациями на разных условиях. По одной у нас есть возможность гибко реагировать на условия на рынке, по другой — мы очень ограничены. В результате по итогам 2008 года практически все управляющие по ОПС получили отрицательный результат.

И именно итоги инвестирования накопительной части трудовой пенсии будут существенно различаться у разных НПФ: кто­то объявит реальный убыток, кто­то предпочтет не переоценивать активы. По негосударственному пенсионному обеспечению, по­вторюсь, картина по рынку гораздо более ровная и позитивная, убытков в большинстве случаев удалось избежать.

— Почему сложилась такая ситуация и как можно убыток по ОПС скрыть?

— Есть несколько способов. Первый — не проводить переоценку активов. В 2008 году некоторые участники пенсионного рынка ратовали за предоставление им возможности не показывать убытки по итогам 2008 года. Объясняли это тем, что нельзя оценивать пенсионные фонды по итогам работы за год. Все же НПФ работают с «длинными» деньгами. Предлагалось не оценивать средства под управлением НПФ на конец 2008 года, когда произошло резкое падение рынков: обесценились акции, корпоративные облигации, — а показывать результат по «докризисным» ценам. Какие возможности это дает? Например, допустим, один человек потерял 100 рублей, которые принадлежали его другу. Когда его спросили, где они, он ответил, что все в порядке — на месте, но чтобы их вернуть, нужно некоторое время. Так как у него скоро зарплата, то вернуть их, может быть, и реально, но фактически на момент разговора денег не было.

В декабре 2008 года Мини­стерству финансов эти доводы показались убедительными, и оно выпустило письмо, в котором предлагалось не показывать реальный убыток. Против этого категорично выступил Владимир Миловидов, глава регулятора финансового рынка — Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР). По его мнению, такие меры могут вводить в заблуждение вкладчиков НПФ. В результате возникла серьезная проблема: по итогам года государство не установило четких, единых и обязательных для всех правил, как показывать доходность. Минфин, по сути, разрешил «завышать» доходность, а глава ФСФР через средства массовой информации выступил против. Одни НПФ воспользуются возможностью не показывать убыток, другие — нет. А на практике это будет выглядеть так: один НПФ потерял (­20, ­30 %), а другой вроде бы нет, убыток нулевой.

Второй способ ретуширования убытков для НПФ — «записать» долг на управляющие компании или на собственное имущество. Например, фонд понес фактический убыток в размере ­30 %, а начислил на счета клиентов 0 %. При этом в балансе образовалась дыра, которая была искусственно закрыта начислением дебитор­ской задолженности управляющей компании или из собственных средств фонда (имущество для обеспечения уставной деятельности). Например, возьмем наших старых друзей. Один из них, как мы знаем, доверил другому 100 рублей, из которых товарищ потерял, допустим, 30 рублей. Когда с него спросили долг, он выдал другу 70 рублей и расписку, что, мол, верну еще 30 когда­нибудь.

Быстрый возврат таких долгов управляющими компаниями довольно сомнителен. У них просто нет таких собственных средств и вряд ли будут в ближайшем будущем, да и зарабатывать они могут не более 10 % от полученного ими инвестиционного дохода за год. Собственное имуще­ство НПФ также формируется за счет отчисления 15 % от дохода. Нетрудно посчитать, что «записанный» таким хитрым образом убыток, например, в 30 % можно будет покрыть в лучшем случае за 10 — 20 лет. Все эти годы управляющие или НПФ будут работать бесплатно: весь их и так небольшой доход будет уходить на погашение этого долга. А ведь им нужно еще оплачивать свои расходы: платить зарплату сотрудникам, оплачивать аренду помещений и т. д.

Можно предположить, что учредителям управляющих компаний и фондов просто невыгодно погашать этот «долг» десятилетиями и из своего кармана ежегодно выделять средства на существование такого бизнеса. Проще его совсем закрыть. Поэтому фактический убыток, скорее всего, в реальности будет покрываться за счет будущего дохода клиентов этих управляющих компаний и НПФ. То есть многие НПФ таким образом просто перекладывают убытки на будущее.

Опасно то, что никто из клиентов НПФ не знает, какой фонд по каким правилам оценивает вложения по итогам 2008 года и у кого в наследство от 2008 года останутся «скелеты в шкафу».

— Почему для клиента незнание о «спрятанном» убытке опасно, ведь есть возможность за счет будущего дохода убыток вернуть и клиент ничего не потеряет?

— Фонды, которые не раскрыли весь убыток в отчетности за 2008 год, не решают проблему, а фактически перекладывают ее на будущие периоды. Это значит, что если в 2009 году вкладчик принесет деньги в такой фонд, то сразу понесет потери от переложенного на него убытка 2008 года, к которому он не имеет никакого отношения. И даже на растущем рынке часть его дохода будет передаваться для закрытия «невидимого» долга.

Чтобы показать наглядно опасность «замалчивания» убытка, рассмотрим такой пример. Представим, что фонд — это некая бочка с водой, объем которой ежегодно увеличивается (деньги работают и приносят инвестиционный доход). Допустим, в начале 2008 года вкладчики А и Б влили в эту бочку по 100 литров воды (внесли по 100 рублей). В бочке на начало года было 200 литров.

По итогам 2008 года из­за полученного убытка (допустим, ­30 %) воды в бочке убавилось до 140 литров. Если фонд принимает решение не отражать этот убыток и начислить на счета 0 %, то он говорит своим вкладчикам, что у него в бочке все еще 200 литров воды (по 100 на вкладчика), хотя на самом деле там всего 140 литров.

Теперь вкладчик Б решает забрать свою накопительную часть пенсии в другой фонд. Поскольку фонд сказал ему (отразил на счете), что на счете вкладчика 100 руб., то он обязан выплатить ему 100 руб. Выплатить можно только деньгами — из бочки выливается 100 литров воды. Нетрудно подсчитать, что после этого в бочке останется всего 140 — 100 = 40 литров, которые принадлежат оставшемуся вкладчику А, который не изъял свои деньги. Формально фонд продолжает утверждать, что у вкладчика А есть 100 литров, хотя, если тот захочет тоже забрать деньги, фонд может выдать ему всего 40 литров. Получается, что на вкладчика А будет возложен не только его убыток, но и убыток предыдущего вкладчика Б. Вкладчик А от этого сильно пострадает.

Еще хуже, если в этот фонд придут другие вкладчики (переведут накопительную часть пенсии). Например, вкладчик С вливает в эту бочку свои 100 литров. Он сразу же получает «переложенный» на него убыток 2008 года, и от его 100 литров в один момент остается 70, поскольку в бочке становится 40+100 = 140 л, а фонд утверждает, что у каждого вкладчика есть по 100 л. Таким образом, вновь пришедший вкладчик оказался наиболее по­страдавшим и, по сути, «оплатил» из своих денег убыток, который ранее «забрал деньгами» вкладчик Б.

— Как СтальФонд будет показывать результаты 2008 года?

— Мы являемся последовательными сторонниками реальной оценки активов по состоянию на конец года. Считаем, что правильно на счетах клиентов отражать реальные результаты инвестирования, т. е. ничего не скрывая. СтальФонд принял решение о полном отражении убытка 2008 года от инвестирования средств накопительной части трудовой пенсии. Такой шаг позволит Фонду избежать ситуации, когда рассчитываться за убытки придется нашим будущим клиентам. Даже при переводе средств в другой фонд или ПФР некоторыми нашими клиентами их убыток не будет перекладываться на оставшихся вкладчиков. Сейчас вообще в таком переводе смысла нет, т. к. отрицательный результат уже отражен. А вот перевод из фондов, не отразивших реальный результат инвестирования, имеет четко выраженный экономический эффект (см. выше пример «хитрого» вкладчика Б).

— Какой, по вашему мнению, может быть реакция клиентов Фонда на отрицательный результат по ОПС?

— Она, скорее всего, будет различной, в том числе и довольно негативной для Фонда. Но мы предпочитаем показать реальную картину нашим клиентам. Учитывая, что она совсем не так критична, как может показаться на первый взгляд. Это итоги только одного года, и времени для получения прибыли и компенсации убытка 2008 года у нас более чем достаточно. Первые выплаты накопительной части начнутся в 2013 году, а массовые — только через 10 лет, когда на пенсию будут выходить граждане 1967 года рождения. В последние годы (на быстро растущем рынке) управляющие показывали сверхдоходность, часто превышавшую 20 %. Это значит, что при восстановлении экономического роста НПФ смогут обеспечить клиентам прирост накоплений. Эксперты прогнозируют такой рост уже в 2010 году. Восстановление финансовых рынков позволит СтальФонду показывать доходность, аналогичную той, которая была в 2005 — 2007 годах. Что это значит для клиента НПФ? На горизонте более 10 лет (время до выплат накопительной части) СтальФонд покажет достойную доходность, хотя и возможны в отдельные годы убытки. Так, среднегодовая доходность пенсионных накоплений СтальФонда за последние 4 года составила 29,4 %. По итогам 1 квартала 2009 года государственная управляющая компания показала отрицательную доходность ­1,81 %. (это соответствует доходности минус 7,5 % годовых). Тогда как доходность пенсионных накоплений ОПС СтальФонда составила +5,04 %, что в перечете на год составляет 21,8 % годовых. Хотя сейчас, конечно, сложно прогнозировать итоги всего года, мы ожидаем, что они будут достаточно позитивны. По крайней мере, сделаем для этого все возможное. Финансовый рынок реагирует на ситуацию в экономике с опережением, и если для реального сектора период спада еще не преодолен, то для финансового сектора наиболее острая фаза кризиса, пожалуй, уже позади.


№72(22482)
24.04.2009