СПИД: меньше знаешь — больше риск

На сегодня в Череповце официально зарегистрировано 925 человек, инфицированных ВИЧ. Реальное число — в четыре раза больше
Таковы данные череповецкого Центра по борьбе с ВИЧ/СПИДом. Всего же в Российской Федерации насчитывается около миллиона «официально» инфицированных ВИЧ — по врачебной формулировке, проблема приобрела масштаб уже даже не эпидемии, а пандемии. В чем причина? Пока тема ВИЧ/СПИДа была нова — она не сходила со страниц газет и телеэкранов. Но человек ко всему привыкает, и общество привыкло жить с угрозой СПИДа. О нем говорят все меньше. В результате у людей складывается впечатление, что чума ХХ века в том веке и осталась. Именно потеря бдительности сегодня стала одним из главных факторов роста ВИЧ­инфекции.

Вирус иммунодефицита относится к лентивирусам (медленным вирусам), подгруппе ретровирусов. Его изображают похожим на противолодочную мину, на поверхности которой расположены гликопротеиновые «грибы», служащие вирусу отмычкой для проникновения в клетку крови человека. Хотя в человеческой клетке в 100000 раз больше генетической информации, чем в самом вирусе, ВИЧ одерживает победу и, завладев клеткой, уничтожает ее. Среди инфицированных ВИЧ есть и дети, и 60­летние пенсионеры, но средний возраст примерно 30 лет.

Эпидемия СПИДа длится более 25 лет: считается, что первые массовые случаи заражения ВИЧ­инфекцией произошли в конце 1970­х годов. Хотя с тех пор ВИЧ был изучен лучше, чем любой другой вирус, миллионы людей продолжают умирать от СПИДа и миллионам людей ставится диагноз «ВИЧ­инфекция». СПИД относится к числу пяти главных болезней­убийц, уносящих наибольшее число жизней на нашей планете. Эпидемия продолжает расти, охватывая все новые регионы. Только в 1982 году ученым удалось выяснить, что причиной СПИДа является вирус, который поражает клетки иммунной системы человека, делая их неспособными защищать организм от заболеваний. Вот уже второе десятилетие человече­ство пытается обуздать этот примитивный, но коварный микроорганизм — вирус иммунодефицита человека.

Способы передачи.

Эта часть информации о СПИДе — наиболее общеизвестная. Тем не менее стоит еще раз напомнить все эти данные, так как динамика распространения ВИЧ свидетельствует, что люди не соотносят знания с жизнью.

Итак, передача ВИЧ может произойти при попадании крови, спермы, влагалищных секреций зараженного человека в кровь незараженного: либо непосредственно, либо через слизистые оболочки. Возможно заражение младенца от матери во время беременности (внутриутробное), при родах или при грудном вскармливании. Других путей передачи ВИЧ не зарегистрировано. Все зарегистрированные случаи ВИЧ­инфекции в мире распределяются по путям заражения следующим образом:

— половым путем — 70 — 80 %;

— инъекционные наркотики — 5 — 10 %;

— профессиональное заражение медработников — менее 0,01 %;

— переливание зараженной крови — 3 — 5 %;

— от беременной или кормящей матери ребенку — 5 — 10 %.

В разных странах и регионах преобладают различные пути заражения (гомосексуальный, гетеросексуальный, инъекционные наркотики). В России, по данным Российского научно­методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, в 1996 — 1999 годах преобладал путь заражения через инъекционное введение наркотиков (78,6 % всех известных случаев), сейчас все чаще встречается половой путь передачи. Риск заражения для обоих парт­неров возрастает при сопутствующих венерических заболеваниях. Заболевания, передающиеся половым путем (ЗППП), справедливо называют «воротами для вируса», поскольку они вызывают язвы или воспаление слизистой оболочки половых органов. При этом к поверхности слизистой оболочки по­ступает большое количество лимфоцитов, в особенности тех, которые служат мишенью для ВИЧ (Т­4 лимфоцитов). Воспаление также вызывает изменения в мембране клеток, что увеличивает риск проникновения вируса. Кстати, при незащищенном половом акте риск заражения для женщины в три­четыре раза выше, чем для мужчины.

Для того чтобы развеять мифы о вирусе имуннодефицита человека, перечислим и те способы, которыми он не передается:

— неповрежденная кожа является естественным барьером для вируса, поэтому невозможна передача ВИЧ при рукопожатиях, объятиях;

— через одежду, постельное белье, полотенца ВИЧ не может передаться, даже если на одежду, белье попала жидкость, содержащая ВИЧ, то он быстро погибнет во внешней среде;

— при попадании жидкости, содержащей ВИЧ, в воду, вирус погибает, к тому же опять­таки кожа является надежным барьером от вируса, поэтому невозможно заражение в бассейне или бане;

— ВИЧ — вирус иммунодефицита человека, он может жить и размножаться только в человеческом организме, поэтому животные не могут передавать ВИЧ. К тому же, вопреки распространенному мифу, кровь человека не может попасть в чужой кровоток при укусе комара;

— ВИЧ не передается при поцелуе. Для того чтобы это могло произойти, два человека с открытыми кровоточащими ранами во рту должны долго и глубоко целоваться, при этом у одного из них должен быть не просто ВИЧ, а очень высокая вирусная нагрузка (количество вируса в крови);

— до сих пор за двадцать лет эпидемии ВИЧ не передался ни в маникюрном салоне, ни у стоматолога.

Первым делом стоит задуматься над вопросом: что же обуславливает такие темпы роста числа ВИЧ­инфицированных? Если не брать во внимание тот факт, что болезнь не лечится, а прожить с вирусом в крови можно достаточно долго (то есть количество инфицированных, в принципе, склонно к постоянному росту), то пунктом номер один станет, само собой, отсутствие бдительности у людей. Причем если несколько лет назад проблема дей­ствительно практически не переходила статус «локальной» (группой риска по ВИЧ были исключительно потребители инъекционных наркотиков и секс­работники), то сейчас, как во всем мире, так и в нашем отдельно взятом городе Череповце, ситуация меняется.

— Если, скажем, в 2001 — 2003 годах основной причиной заражения было употребление наркотиков, то сейчас превалирует половой путь. Раньше в большинстве случаев инфицированными оказывались мужчины, сейчас — пополам. Сегодня проблема уже не связана с социальным статусом: в преж­ние годы ВИЧ­положительными становились чаще всего наркоманы — то есть люди неработающие, то почти все зарегистрированные за последнее время относятся к работающему населению, — рассказывает Ольга Лебедева, врач­эпидемиолог череповецкого Центра по профилактике и борьбе с ВИЧ/СПИДом.

Таким образом, все чаще вирус поражает социально благополучные слои населения, в первую очередь женщин. О чем это говорит? О том, что степень практической осведомленности о рисках заражения у людей минимальна, хотя над имеющимися цифрами уже стоит регулярно задумываться: если число 925 (официально зарегистрированные случаи заражения ВИЧ) округлить до тысячи, а потом умножить на 4 (так оценивают реальное положение дел медики), то получится, что в Череповце носителем вируса является примерно каждый 90­й житель. Согласитесь, что в таких условиях о своем здоровье стоит побеспокоиться.

Вот что рассказывает Ольга Ген­надьевна о своих «подопечных»:

— К проблеме СПИДа серьезно относятся только те, кого этого коснулось. Я регулярно читаю лекции в различных учебных заведениях и совершенно не чувствую практической заинтересованности ребят, особенно в ПУ и вечерних школах. Они говорят: «Мы все знаем». Но когда они сидят вот здесь, передо мной, они уже ничего не знают.

Одной из главных проблем ВИЧ­инфицированных в России всегда была социальная адаптация. По словам директора Центра по борьбе с ВИЧ/СПИДом Татьяны Царенко, в последние три­четыре года отношение общества к ВИЧ­положительным наконец­то начало меняться к лучшему — все больше знаний о СПИДе, все меньше мифов. Тем не менее проблема остается.

— Наши пациенты практически не разглашают информацию о своем статусе — на работе обычно никто не знает, очень много семей, где один из партнеров не знает о ВИЧ­положительном статусе другого: семьи живут, не зная о том, что кто­то из супругов инфицирован. Живут годами, — так описывает сложившуюся ситуацию Ольга Лебедева. — К нам часто приходят пациенты с психологическими проблемами, не зная, как сказать партнеру о том, что они инфицированы. Больные боятся, что их бросят, боятся остаться в одиночестве. Мы, со своей стороны, никогда не разглашаем информацию о людях, стоящих у нас на учете, — даже если кто­то будет специально интересоваться, ответа он не получит.

О положительных результатах анализа врачи стараются сообщать как можно мягче.

— Мы всегда долго готовим человека к диагнозу, — рассказывает Маргарита Сергеева, врач­гинеколог центра. — Ведь многие сдают анализы не целенаправленно, а в рамках плановых обследований — это люди, находящиеся на оперативном лечении, беременные, эмигранты, медработники. Симптомов у ВИЧ нет, поэтому для каждого человека новость о вирусе в его крови — это шок. Я всегда говорю людям одно и то же: «Потерпите, берегите свой иммунитет. Раньше ведь вообще не было лечения, теперь есть, наверняка скоро уже изобретут лекарство от СПИДа».

Кстати, сама Маргарита Вячеславовна искренне верит в то, что говорит:

— Я на самом деле считаю, что лекарство скоро будет изобретено. Ведь над этой проблемой работают сотни ученых по всему миру, и за последние несколько лет терапевтические сред­ства стали в сотни раз эффективнее.

Единственная категория людей, которые неизбежно сталкиваются с дискриминацией, — это ВИЧ­положительные матери, имеющие здоровых детей. Сейчас такие дети все чаще появляются во всем мире: оказывается, при должном наблюдении и уходе вероятность передачи вируса от матери к ребенку — всего 4 — 6 %. Примерно из 100 детей, родившихся под присмотром врачей череповецкого Центра по борьбе с ВИЧ/СПИДом, вирус передался только шести. Впрочем, если в мире так рожают в относительно благополучных семьях, то у нас ситуация несколько иная — всего несколько череповецких ВИЧ­положительных матерей являются людьми с нормальным социальным статусом.

— Видимо, у женщин очень сильна тяга к продолжению рода, — считает Татьяна Царенко. — Мы никогда не отказываем в помощи, но чисто по­человечески обычно стараемся отговаривать — ведь рожденный ребенок почти наверняка еще в детстве останется сиротой, без материнской ласки и необходимого ухода. К тому же таким матерям предстоит пережить много унижения — в больницах, детских садах и других учреждениях, где они обязаны сообщать информацию о нахождении ребенка в группе имеющих постоянный контакт с ВИЧ­инфицированным.

«Сколько мне осталось?»

Этот вопрос в кабинетах различных центров и больниц звучит регулярно. Какие­то общие выводы череповецкие врачи делать не спешат, ведь продолжительность жизни человека с ВИЧ зависит от множества факторов: регулярности лечения, ответственного отношения самого больного к своему иммунитету, от типа вируса и процента его концентрации в крови. В последние годы максимальный срок жизни ВИЧ­инфицированного — около 20 лет с момента заражения, причем эта цифра постоянно увеличивается, развитие антиретровирусной терапии (так называется лечение СПИДа) действительно не стоит на месте. Препараты становятся все совершеннее и безвреднее. К тому же лечение в России предоставляется бесплатно, что очень важно — себе­стоимость используемых препаратов достаточно велика: медикаменты, которые инфицированный человек должен принимать всю жизнь на завтрак, обед и ужин, стоят более 30 тыс. рублей в месяц.

На сегодня из всех зарегистрированных в Череповце больных (с 1996 года) умерло 129 человек — это около 10 %. По мнению Татьяны Царенко, процент пока слишком велик для того, чтобы делать какие­то радужные выводы. Впрочем, здесь есть одна обнадеживающая деталь: многие из этих людей погибли не от СПИДа (не стоит забывать о том, что пока большая часть инфицированных в нашем городе — это все­таки потребители инъекционных наркотиков, для которых слово «передозировка» звучит реальнее, чем слово «СПИД»).

В сложившейся ситуации радует то, что в нашем городе в последнее время проблеме ВИЧ/СПИДа уделяется большое внимание — например, Череповец является одним из трех российских городов — участников проекта против ВИЧ, финансируемого Европейской комиссией по программе сотрудниче­ства ЕС и России. Несколько недель назад город металлургов посетили иностранные координаторы проекта, которые провели 3­дневный семинар, посвященный профилактике СПИДа («Речь» писала об этом 4 февраля, статья «Европейцы посетили Череповец»).

— Мы хотим подключить к проблеме руководителей профучилищ, вузов, а также студентов, которые могут активно работать волонтерами, — комментирует ситуацию Татьяна Шестакова, руководитель программы «Здоровый город», координатор проекта по борьбе с ВИЧ/СПИДом.

Насколько реально оценивают угрозу ВИЧ/СПИДа череповчане?

(Опрос подготовлен студентками ЧГУ Юлией Карпейкиной и Екатериной Пахолковой)

Дмитрий, 17 лет, студент: «Я чаще всего пользуюсь презервативом. Не хочу отцом стать. Хотя бывает, что их нет под рукой. Про СПИД я знаю, но думаю, что не заражусь, поэтому главная задача — избежать беременности моей девушки. А вот те, кто часто меняет партнеров, должны бояться заразиться».

Алена, 21 год, студентка: «Мой молодой человек меня полностью поддерживает — мы всегда используем презерватив. Думаю, что предохраняться в наше время нужно обязательно, ведь никто не застрахован от СПИДа».

Сергей, 20 лет, учится и работает: «Я не пользуюсь презервативом, когда нечего бояться, когда я уверен в человеке на 100 % — например, давно знаю девушку, знаю, что у нее было в личной жизни. Правда, всегда знать, что у девушек было до меня, невозможно, поэтому презервативы всегда стараюсь носить с собой».

Елена, 34 года, психолог: «Презерватив обязателен. Если от беременности можно «вылечиться», то от СПИДа лекарства еще не придумали. Я не представляю, как люди живут с такой болезнью. Лучше действовать по пословице «Береженого и Бог бережет».

Александр, 33 года, предприниматель: «Я сторонник постоянных отношений. Поэтому считаю, что для меня возможность заразиться СПИДом при половом контакте очень мала. Я давно женат, а случайные связи бывают редко».

Денис, 38 лет, инженер: «Раньше я презервативы использовал только для того, чтобы моя девушка не забеременела. В принципе, все мои друзья тоже боялись только беременности. Когда стало больше информации о СПИДе, понял, что презервативы очень полезная вещь. Теперь они обязательны для меня. Особенно на отдыхе. Очень красивая и умная женщина может оказаться заразной. Всякие случаи бывают. Не хочется заразиться СПИДом».

Иван, 27 лет, менеджер по рекламе: «Конечно, пользуюсь презервативами. Правда, не из­за того, что боюсь СПИДа, — у меня постоянная девушка, и мы пока просто детей не планируем. Знаю, что есть другие средства, но презервативы дешевле, чем те же таблетки… как их там… противозачаточные, да и вредные эти таблетки. Хоть и пишут везде, что «резиновые изделия» правильнее в аптеках покупать, но я лучше куплю в супермаркете. Просто там продавцы ко всему привычные и не делают глаза по пять рублей, когда видят упаковку презервативов рядом с продуктовым набором, а в аптеках все больше бабули работают. Кстати, девушка моя никогда сама за ними не пойдет».

Геннадий, 25 лет, оператор ЭВМ: «Нет, не люблю я эту химию! Да ну, никаких ощущений! Деньги еще тратить… Как природа решила, так и правильно! Думать о девушке? Чего это я должен думать? Она девушка, она пусть и думает! Нет, ну если ребенок случится, платить, конечно, буду, может, женюсь даже. А вообще, пусть радуется — люди вон годами детей завести не могут! СПИДом заразиться не боюсь, какой у нас СПИД?»

История СПИДа в России.

История СПИДа в нашей стране отличается тем, что эпидемия, как обычно, застает нас врасплох. Вначале считали, что вирусу не пройти сквозь «железный занавес». Когда с 1987 года начали отмечаться случаи ВИЧ­инфекции среди наших соотечественников, у многих была надежда, что пострадают лишь несколько десятков «гомосексуалистов, наркоманов, людей с беспорядочными половыми связями», а основную часть «добропорядочного» населения ВИЧ­инфекция не затронет. Тогда же сложилась философия борьбы со СПИДом, основанная на том, чтобы выявить всех людей с ВИЧ­инфекцией, по­ставить на учет, и если уж их нельзя полностью физиче­ски изолировать (звучали и такие предложения), то хотя бы изолировать частично, запретив лечиться где­либо, кроме СПИД­центров, и пригрозив уголовной статьей за «постановку половых партнеров в опасность заражения».

Представление о том, что порядочным людям СПИДа бояться не надо, подкреплялось пропагандой — плакатами с черепом и костями, мифами о «СПИД­терроризме», газетными заметками о «выявленных» ВИЧ­инфицированных с указанием фамилии и адреса, рассуждениями о «каре Господней», а главное — отсутствием честной, понятной, доходящей до ума и сердца информации о том, что такое ВИЧ­инфекция, как от нее уберечься и что делать, если уже заразился.

Вслед за первым громом — появлением наших, «отечественных» случаев СПИДа — грянул второй: массовое заражение детей в больницах Элисты, Волгограда и Ростова­на­Дону. Стали возникать неправительственные организации, ставившие своей задачей не только борьбу с чумой ХХ века, но и помощь людям, попавшим в трагический водоворот этой проблемы.

Но обыденное сознание инертно, и семьи зараженных детей часто попадали в такое же положение изгоев, что и «заразившиеся по своей вине» взрослые. Разбитые окна в домах, увольнения с работы, отказ принять ребенка в детский сад, бессмысленная травля и изоляция привели к тому, что люди с ВИЧ/СПИДом по­прежнему вынуждены были прятаться, как преступники, бежать из родных мест, или, если диагноз удавалось сохранить втайне, носить свою боль в себе, не решаясь поделиться даже с самыми близкими. В 1995 году был принят достаточно либеральный «Закон о предупреждении распространения на территории РФ заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека», где сделана попытка обеспечить соблюдение прав человека и запретить дискриминацию в контексте эпидемии СПИДа. Однако практика, как это у нас водится, сильно отличается от написанного на бумаге.

Но вот гром грянул в третий раз. В течение 1996 года количество новых случаев ВИЧ­инфекции было уже почти в 10 раз больше, чем в предыдущий год. Только за первые шесть месяцев 1997 года новых случаев было почти столько же, сколько за все предыдущие годы, начиная с 1987­го, вместе взятые. У российского СПИДа опять появились новые неожиданные черты. Первая — то, что большая часть заражений теперь приходилась не на оснащенные и просвещенные столицы, Москву и Санкт­Петербург, а на Калининград, Краснодарский край, Ростовскую область, Тверскую область, Нижний Новгород, Саратов — регионы, не подготовленные должным образом к внезапному взрыву эпидемии. Из 88 субъектов Федерации в России были не поражены только 18. Основную часть новых пациентов с ВИЧ­инфекцией составляли молодые люди 20 — 30 лет, которые заразились через употребление инъекционных наркотиков либо были половыми партнерами зараженных потребителей наркотиков.

Никто не ожидал, что эпидемия СПИДа будет распространяться за счет употребления наркотиков. Никто не ждал, что наркотики вообще распространятся в нашей стране. До 1995 года среди зарегистрированных случаев ВИЧ­инфекции не было ни одного случая «наркотического» заражения, и высказывалось официальное мнение, что для нас этот путь заражения неактуален. Потребители инъекционных наркотиков — это люди, как правило, не доверяющие государственной системе, которая ставит их вне закона. Вести профилактическую работу среди них — задача крайне сложная и деликатная, требующая совершенно новых подходов и методов.

Эпидемия продолжала распространяться. По утверждению Объединенной программы ООН по СПИДу, «самый резкий рост ВИЧ­инфекции в 1999 году был зарегистрирован на территории новых независимых государств бывшего Советского Союза: только за период с конца 1997­го до конца 1999 года количество людей, живущих с ВИЧ на данной территории, увеличилось в два раза». На смену расхожим представлениям о том, что проблема СПИДа неактуальна для России, пришло убеждение, что ВИЧ­инфекция «бывает только у наркоманов». Потребители наркотиков — одна из наиболее дискриминируемых и гонимых категорий населения. Забота о сохранении здоровья потребителей наркотиков подменялась репрессиями против них самих, в том числе под предлогом «борьбы с эпидемией». Программы снижения вреда для потребителей инъекционных наркотиков, которые доказали свою эффективность в различных странах мира, подвергались гонениям властей как «пропаганда наркотиков».

В 2001 году в России зарегистрировано 88120 новых случаев ВИЧ­инфекции, что в полтора раза больше, чем за предыдущий год. В 2002 году, по официальной статистике, зарегистрировано более 200 тысяч ВИЧ­положительных, реально же их число достигало 1 миллиона. Стремительно увеличивается количество случаев половой передачи ВИЧ. В 2000 году случаи заражения гетеросексуальным путем составили 6 % от общего числа случаев ВИЧ­инфекции, в 2001 году — уже 15 %. По данным ООН, темпы эпидемии в России одни из самых высоких в мире. Очевидно, что игнорировать проблему дольше невозможно. В Москве состоялось заседание глав правительств СНГ, одной из тем которого стало принятие совместной Программы по противодействию эпидемии СПИДа.

Елена Срапян
№47(22457)
20.03.2009