«Все трудности преодолимы»

12 вопросов губернатору о том, как мы прожили эти 12 месяцев
Предновогоднее настроение все­таки захватило людей. Приобретаются подарки, пусть и более скромные, чем в прошлом декабре. Покупаются продукты для новогоднего стола, пусть не супермаркетах, а там, где подешевле. Люди поздравляют друг друга, и одно из самых популярных пожеланий — не терять присутствия духа, выстоять в следующем, трудном и неизвестно что обещающем, году. Нас тревожит то, что будет, потому что все мы прожили хороший год. Но события по­следних месяцев настолько изменили отношение к уходящему 2008­му, что на традиционной встрече губернатора Вячеслава Позгалева с руководителями ведущих СМИ области о достижениях говорили мало, большинство вопросов касалось нынешней непростой ситуации.

1. Об итогах.

— Вячеслав Евгеньевич, каким вам запомнился этот год? Чего мы добились? Многие говорят, что, наверное, теперь долго не будет подобного года?

— Если вспомнить слова Виктора Степановича Черномырдина, то он говорил: «Мы будем знать завтра, как хорошо мы жили сегодня». Так что я думаю, как мы жили в этом году — будем видеть и оценивать в следующем. Мы ставили разноплановые задачи, с точки зрения экономики были достигнуты неплохие результаты: очень был доходным год. Тратили на капитальное строитель­ство. Выполняли целый пакет социальных программ, много средств направляли на социальную поддержку населения. Рубеж 10 % от совокупного дохода семьи на оплату коммунальных услуг был только у нас, больше нигде в России, и этот рубеж был установлен не в зависимости от площади, занимаемой человеком. Таких мер соцзащиты не было ни в одном субъекте Федерации. Была проведена большая и серьезная работа по диверсификации экономики, чтобы уйти от зависимости бюджета от одного крупного налогоплательщика. Развивались лесная промышленность, химическая, машиностроение, энергетика, строительство, туризм… Неплохие результаты были достигнуты и в области культуры, спорта. Словом, у нас были и есть все основания считать год успешным. Но в конце года мы оказались без вины виноватыми. Глобальный мировой кризис привел к тому, что многие результаты перечеркнуты. Спад производства оказался очень глубоким и, к сожалению, постиг все динамично развивающиеся регионы нашей страны, к каковым относится и Вологодчина.

2. О помощи центра.

— Вологодская область многие годы является регионом­донором. Мы этим гордимся, говорим, что не берем деньги из федерального бюджета. А как в перспективе?

— По финансовым показателям, которые сейчас пересматриваются правительством, мы, наверно, и останемся недотируемым регионом. Хотя мы вправе рассчитывать на поддержку, и мы получим ее. Но речь идет не о постоянных трансфертах, а о бюджетных кредитах. Нам дадут возможность «перехватить» в это трудное время, заняв деньги у государ­ства. Верят в наш потенциал, и мы верим в свои силы, поэтому речь идет о кратко­временной финансовой помощи. У нас падение очень серьезное, если учесть, что бюджет области зависит на 44 % от налога на прибыль, а весь этот объем в свою очередь на 70 % зависит от двух отраслей: металлургии и химии, которые в большей степени пострадали, чем другие отрасли народного хозяйства в стране, — то, конечно, потери существенные. Первый федеральный кредит мы получим в феврале — около 1 млрд рублей, для того чтобы нам не допустить срывов выплаты заработной платы, выполнения наших социальных обязательств, и федеральных в том числе. Поэтому перспективы стать регионом­нахлебником у нас нет.

— Были ли какие­нибудь предпосылки летом или в начале осени, позволявшие предвидеть создание ситуации, и можно ли было предпринять какие­то меры?

— До середины октября проблем у нас никаких не было. Все рухнуло в течение полутора месяцев. До сих пор самое большое падение производства в Вологодской области было в 1994 году — 21 % от объемов производства, а за 1,5 месяца этого года мы уже потеряли 53 %. Ни мы этого не предполагали, ни в мире такого не предполагали.

Нам задают вопрос: почему вы приняли бюджет, сформированный в сентябре прошлого года? Такой «радужный» бюджет — 53 млрд в этом году, 58 млрд в следующем? Бюджеты принимаются исходя из тех показателей, которые нам задает Министерство экономического развития. Так вот, до сих пор на будущий год официальных показателей нет. Мы не знаем, на что нам ориентироваться. А так как бюджетный процесс — определенная процедура, на которую отводится около трех месяцев, мы не имели права входить в будущий год без бюджета. И мы приняли бюджет. Конечно, на январь­февраль планируются минимальные расходы, и мы сегодня ведем большую работу по экономии бюджетных трат. На 30 % уменьшили объем средств на содержание администрации, это ни много ни мало 800 млн рублей. Экономим на всем.

4. О бюджетниках.

— Мы много говорим сейчас об уменьшении уровня заработной платы буквально везде. Но на федеральном уровне уже принято решение о повышении в следующем году зарплат федеральным бюджетникам. Чего следует ожидать региональным бюджетникам?

— Субъекты Федерации, которые находятся на дотации у государства, денег на повышение зарплаты не получат. Зарплата может повышаться там, где проведена оптимизация, где высвобождаются бюджетные сред­ства. Нашей области недавно было поставлено в вину наличие 7,5 млрд неэффективных расходов. Что это такое? Это когда бюджетные расходы не соответствуют федеральным нормативам. Если положено, чтобы в классе городской школы было 25 учеников, так их в среднем по области и должно быть не меньше 25­ти. У нас же средняя наполняемость классов 21 учащийся. Если положено сельской школе 14 человек в классе, то не должно быть 10 или 8. Но мы прекрасно понимаем положение дел в этих школах. Число учеников в школах сокращается, а количество учителей остается то же. Учителя в этом не виноваты, но и бюджет в этом не виноват. Поэтому мы все годы ведем мягкую работу по оптимизации сети учебных заведений области. За что нас постоянно критикуют и отказывают в любых формах поддержки. Нам и сейчас говорят: хотите повышать заработную плату — пожалуйста, у вас есть 7,5 млрд. Но для этого придется ужиматься. Я вот в одной сельской школе на 100 учащихся обнаружил шесть заместителей директора! Так что оптимизировать затраты можно, тогда и зарплата будет повышаться. К этому ведет и проведенный эксперимент по отраслевой системе оплаты труда. Все средства остаются в отрасли и могут быть направлены на повышение зарплаты. Но это должна быть совместная работа. Поэтому сегодня говорить о том, что с 1 января будет всем на 30 % повышена заработная плата, не приходится. На это нет средств.

5. О жилье.

— Заявлено, что государство будет участвовать в выкупе тех квартир, которые не могут выкупить дольщики. Как этот механизм будет осуществляться в области?

— Не все дома строятся дольщиками. В любом доме есть часть квартир уже проданных, а часть квартир еще не имеет своих покупателей. У государства есть обязательства перед рядом социальных групп — это, скажем, дети­сироты, чернобыльцы и т. д., — которым государство обязано предоставить бесплатное жилье. Государство готово выкупить у строительных компаний непроданные квартиры, но по средней цене. У нас в области это 29,5 тыс. рублей за кв. м. Мы объявили строителям: кто хочет продать, без всяких конкурсов, приходите и продавайте. Мы купим, деньги на эти цели у нас есть. У нас есть федеральные деньги под программу расселения ветхого и аварийного жилья. Но мы рассматриваем и другие формы, в частности, увеличение ипотечного фонда, которым могут воспользоваться те, кто в состоянии строить по ипотеке. А такие есть. На руках у населения несколько десятков миллиардов рублей. Мы сегодня готовим предложения, чтобы отвести в районе городов большие площади под индивидуальное жилищное строительство. Снимаем все препятствия по получению земельного участка, отменяем требование, чтобы строились только сельские жители. Разворачивание программы по строительству жилья — это одна из форм создания рабочих мест, сохранения рабочих мест в строительной отрасли.

6. О работе.

— За всеми этими процессами стоят конкретные люди, которые или рискуют потерять работу, или уже потеряли. Что им делать, чем можно помочь?

— Мы сегодня готовим пакет мер. Во­первых, это сохранение рабочих мест. Второе — создание новых рабочих мест. Чтобы добиться минимально возможного сокращения на предприятиях, мы ведем диалог с предприятиями. Кстати, хозяева наших предприятий, руководители понимают свою социальную ответственность. Мы договариваемся и о масштабах сокращений, и о мерах, которые принимаем. Одна из таких мер — общественные работы, переобучение. У нас еще есть в ряде отраслей народного хозяйства узкие места, где люди могли бы себя проявить. В частности, в сельском хозяйстве. В 1998 году в период кризиса у нас довольно значительная часть горожан уехала в деревню. Яркий тому пример — фермер из Верховажья Акиньхов. После того как лет 15 проработал на подшипниковом заводе, с семьей из четырех человек пожил в одной комнате в общежитии, понял, что в период кризиса искать в городе счастья бесполезно. Уехал в умирающую деревню, стал потихонечку раскручивать свое производ­ство. В результате не только сам встал на ноги — у него появились наемные работники. Когда я приехал к нему, чтобы по­смотреть опыт его работы, и спросил, чем мы можем ему помочь, он сказал: помогите нам приобрести микроавтобус, чтобы детей из деревни в школу возить. То есть в деревне появились дети, а значит, деревня оживает. Сегодня в деревне человек трудолюбивый вполне может найти себе работу, по крайней мере, прокормить себя и свою семью. Кроме того, мы сегодня предоставляем в лизинг скот, пчелосемьи, даем удобрения, технику. Конечно, не всем подряд. Смотрим, насколько состоятельным хозяином является претендент. Начнет работать — начнем помогать. Мы даем 200 кубометров леса бесплатно каждому, кто захочет построить себе жилище. Этого леса достаточно, чтобы построить себе дом, баню, хозпостройки и начать работать.

Другое направление. Все прекрасно знают, что у нас очень сильно заросли обочины дорог. У нас на этих работах трудятся гастарбайтеры, прилично, кстати, зарабатывают, 15 — 20 тысяч. Но работа тяжелая. При любых погодных условиях. Мы сегодня договорились с министром транспорта Левитиным, что нам предоставят сред­ства, чтобы мы могли выполнить нужную, важную работу по приведению обочин дорог в порядок. У нас есть программа по строительству лесных дорог. Мы можем занять людей на рубке просек, где в будущем появятся дороги. Это тоже работа. Разные работы по благоустройству есть в городах. Это не предмет гордости, но это необходимость — дать людям возможность зарабатывать деньги, пусть меньшие, чем на предприятии, в менее комфортных условиях, на менее престижной работе.

7. О коммуналке.

— В связи с потерей людьми доходов может возникнуть ситуация, что будет расти задолженность по оплате населением жилищно­коммунальных услуг. Какие­то меры разрабатываются, чтобы поддер­жать управляющие компании, чтобы население не осталось без тепла, без воды?

— Кризис неплатежей, конечно, возможен, но люди должны понимать, что в первую очередь пострадают они сами. Потому что управляющие компании, не получая средств, не смогут рассчитываться за приобретаемый товар, а это вода, тепло. Конечно, будем помогать тем, кто не может платить, поэтому расширяем программу социальной поддержки неплатеже­способного населения; но и со злостных неплательщиков, с тех, кто на самом деле заплатить в состоянии, будем спрашивать еще более строго, вплоть до конфискации имущества, до выселения.

8. О прогнозах.

— Людей сейчас призывают затянуть пояса, говорят, что впереди очень трудный год. На ваш взгляд, как долго это может продолжаться, сколько людям придется терпеть?

— Мы имеем дело с ситуацией, когда общество из одной стадии развития цивилизации переходит в другую. Так было и во времена Великой депрессии. Тогда мир вышел обновленным, и сейчас мир выйдет другим, преступив через этот порог. Я думаю, что к осени следующего года некоторое оживление рынка наступит. Ведь мир не умер. Все равно будет продолжаться какое­то строительство, значит, будут востребованы цемент, дерево, металл. Все равно мир будет хотеть есть. А для этого нужно производство продуктов питания, которое уже невозможно без минеральных удобрений. К весне минеральные удобрения будут востребованы. Наши химики приняли беспрецендентное решение работать на склад, но не останавливать производство, не увольнять людей. Правильное решение. И мы свою лепту внесли. Одна из принятых нами мер: мы купили удобрения будущего года уже сейчас, дав химикам деньги, которые должны были дать весной будущего года. Нам это выгодно, потому что минеральные удобрения упали в цене в два раза. Поэтому, я думаю, в химической промышленности оживление будет заметно к весне. В лесном комплексе — к лету. Мы знаем, что у всех деревоперерабатывающих предприятий накоплен полугодовой запас древесины. К лету он закончится. Металлургия начнет выправляться к осени. Я думаю, самое сложное время будет февраль­март. Перейдем этот рубеж, у нас постепенно начнет оживать экономика. Может, лет через пять мы выйдем на те параметры, которые имеем в этом году. Единственное условие, при котором мы сможем преодолеть все трудности, — сохранение стабильной социально­политической ситуации. Если мы порвем друг друга — разорвем Россию. Вот такая цена.

9. О Деде Морозе.

— Всех вологжан интересует вопрос, будет ли продолжено финансирование программы «Великий Устюг — родина Деда Мороза»?

— Будет, и в еще больших объемах. Потому что проект стал уже транснациональным. Для чего нужно привлекать такое внимание? Чтобы привлечь инвесторов; сегодня количество средств, вкладываемых в проект, растет, причем это не бюджетные деньги. На деньги инвесторов мы рассчитываем в строительстве аэропорта, зоопарка, ботанического зимнего сада. Проект поддержан Госдумой, президентом, премьер­министром.

10. О проекте.

— А вас лично устраивает темп реализации проекта в самом Великом Устюге?

— В принципе, да. Попытки ускорить не принесли желаемых результатов. Самое главное препятствие, которое мы встретили на пути реализации проекта, — отношение местного населения. Начались претензии, почему туда деньги вкладываются, а у нас света нет, туда дорогу строят, а у нас грязь на улице. Во­вторых, по­явился миф, что из­за туристов выросли цены в магазинах. Мы проверили: цены в Великом Устюге не выше, чем в Кичменгском Городке, Никольске. Это чувство зависти очень мешает. Но сегодня Великий Устюг совершенно не похож на тот город, которым он был 15 лет назад. Это был умирающий город, сейчас он процветает. По мере того, как растет доверие у местной власти и у местного населения, будет развиваться и проект. Финскому проекту с их Дедом Морозом 55 лет, нашему только 10. Мы еще в самом начале пути. Надо идти постепенно. Уже сейчас мы привлекли туда огромное количество туристов, которых мы пока не можем обслужить на должном уровне. Но в целом в стране уже создано позитивное отношение к проекту.

11. О подарках.

— Год назад на встрече с журналистами вам задали вопрос, о каком новогоднем подарке вы мечтали в детстве. Вы ответили, что о велосипеде. Журналисты предположили, что у вас теперь парк велосипедов будет. Подарили?

— Подарили. Но не на Новый год, а на день рождения. Один велосипед.

12. О мечтах.

— Может, и в этом году пожелаете что­нибудь?

— Я много чего хочу. Но особенно мне хочется, чтобы мы дружно прожили следующий год, чтобы ни в одной вологодской семье не случилось горя. Я думаю, что 2010 год будет лучше.

Елена Бегляк
№246(22409)
27.12.2008