Христианство — это ответственность и постоянство

Один из постоянных авторов журнала «Православие и мир» — иерей Димитрий Карпенко. Обычно его статьи появляются в рубрике «Авторская колонка». Их отличают злободневность (в церковном смысле этого слова), аргументированность, хороший слог. Нам кажется, что обе статьи отца Димитрия, публикуемые сегодня в разделе «Православие», не оставят равнодушными читателей «Речи».
Каждый христианин призван к тому, чтобы быть свидетелем Христовой Истины, вне зависимости от того, облечен ли он саном, либо является тем, кого обычно принято называть «прихожанин». Христианство требует от людей ответственности и постоянства, но чаще всего мы вспоминаем о своей принадлежности к нему, когда с нами случаются беды и несчастья, воспринимая Церковь как место по удовлетворению своих религиозных запросов. Если мы стали христианами и хотим ими быть не по одному лишь наименованию, то наша позиция должна быть ответственна всегда. Все, что происходит в Церкви, имеет отношение не только к «профессионалам» церковной политики, но к каждому человеку, кто в таинстве Крещения соделался мистиче­ской частью Тела Христова.

Что мешает этому? Что не дает возможность всем нам осознать себя единым народом Божиим? Почему мы сталкиваемся с ситуацией, когда православными себя называют 80 % населения, а храмы постоянно посещают от силы процентов 10? Мы привыкли плыть по течению, для большинства, у которых «Бог в душе», христианство вовсе не является главным определяющим началом жизни. Возникает парадоксальная ситуация: большинство уже давно не отрицает существование Бога, но это же большинство вовсе не собирается менять свою жизнь, предпочитая ставить во главу угла свои собственные хотения­разумения, а не Божьи заповеди. Пускай Бог будет, но пускай он не мешает нам жить так, как мы сами этого хотим — вот главный принцип современного человечества.

Христианство хорошо только тогда, когда оно нам может что­то дать, но если оно начинает требовать от нас веры и верности, оно тут же становится неинтересным и заумным. Наша церковная жизнь вовсе не может ограничиваться эпизодическими походами в храм на Рождество и Пасху, за «водичкой» на Богоявление. Настоящая церковная жизнь требует от нас постоянных усилий над самими собой, постоянного труда и борьбы со своими собственными грехами, прежде всего.

За этим ли приходит большинство в Церковь? Сегодня мы христиане, потому что мы русские, потому что «так принято», чтобы «ребеночек не болел» и чтобы все в жизни было «хорошо». Но наша причастность к Церкви вовсе не сулит нам никаких материальных и иных земных благ. Жизнь в Церкви всегда трудна и опасна, потому что «наша брань не против крови и плоти, но… против духов злобы поднебесной» (Еф. 6:12).

Но готово ли к этому большинство из тех, кто хочет себя называть христианами? Если мы вдруг поймем, что религия нужна человеку не просто как бесплатное приложение к национальности и гражданству, если мы захотим, чтобы наша вера определяла всю нашу жизнь, то мы должны готовиться к трудностям и запасаться терпением. Ничего вдруг никогда не случается, христианство дается человеку даром, но вся последующая жизнь — это не почивание на лаврах, а постоянная работа над собой.

А работа над собой предполагает, прежде всего, работу над ошибками. Закон духовной жизни говорит нам о том, что менять в этом мире мы можем только самих себя, но это не означает, что мы не должны делать выводы из ошибок других людей. Признание за собой тех или иных заблуждений — это всегда признак жизни, упорство в своей самости — это всегда духовная смерть.

Христианство не терпит формализма, хотя те, кто считает себя христианином, очень часто могут нам подавать пример обратного. Умение сосредотачиваться на внутреннем, а не внешнем всегда отличало истинное христианство от идеологии. И сегодня, когда мы прилагаем усилия по возрождению настоящей церковной жизни, мы должны научиться извлекать уроки из нашей церковной истории, дореволюционной и последующей, помня, что духовная катастрофа XX века стала возможной не в результате «жидо­масонского заговора», а потому, что люди забыли, в чем заключается жизнь в Церкви.

Жизнь в Церкви — это всегда радость Причастия. Быть вместе с Богом — в этом смысл нашей жизни.

Обращение человека к Богу — всегда загадка для окружающих. Что заставляет человека верить? Каким образом он вдруг начинает чувствовать Его присутствие? У каждого верующего свой путь, непохожий на другие. И часто бывает так, что мы не можем толком объяснить — каким образом нам удалось ощутить эту «уверенность в невидимом» (Евр. 11:1). Но когда эта «уверенность» наступает, жизнь приобретает совершенно иной смысл, иное измерение, иную сверхзадачу.

Задача православного христианина кажется простой и понятной: «возлюби Господа Бога твоего… и ближнего твоего, как самого себя» (Лк. 10:27). Но выполнение этой задачи кажется настолько невозможным, что и одной отдельной взятой жизни мало. Проблема еще осложняется тем, что каждый из нас приходит к Богу со своим багажом доцерковных (и, как правило, нецерковных) предпочтений, увлечений и интересов. Как правильно распорядиться этим грузом? Велик соблазн все отправить в мусорную корзину и начать жизнь «с чистого листа».

Чаще всего в неофитском запале мы именно так и пытаемся выстраивать свою духовную жизнь, отказываясь от всех своих доцерковных предпочтений, целиком и полностью считая, что только в церковной традиции нам необходимо черпать силы. И эта мысль правильна. Конечно, наша опора, наш фундамент должен иметь прежде всего церковное основание, но остальной строительный материал неизбежно будет сформирован из того, что еще до нашего прихода к Богу заставляло думать о Нем. «Для чистых все чисто» (1 Тит. 1:15), говорит апостол Павел, а это значит, что настоящая церковность всегда учит нас внимательно всматриваться в окружающую нас культурную среду.

Порой мы очень переоцениваем свои собственные силы. Часто думаем, что как только мы начнем вести «правильную» духовную жизнь, так у нас появятся и силы, и знания, и ответы на все вопросы. Для этого «достаточно» лишь соблюдать формальные правила формальной церковности: молиться, поститься и далее — по тексту. Но жизнь учит обратному — сил не прибавляется, знания не умножаются, вопросы появляются быстрее, чем мы успеваем на них отвечать. И получается так, что настоящего духовного опыта у нас еще нет, предыдущий мы полностью отвергли и опереться нам в этом житейском море не на что.

Языческая античная культура стала плодородной почвой для святоотеческой мысли, и сегодня, когда нас окружает нецерковный культурный контекст, важно помнить, как поступали в подобных ситуациях святые отцы. Православная вера должна делать человека богаче, помогать нам свободно и дерзновенно вглядываться в окружающую действительность. Православному христианину дорого все, что заставляет нас проснуться от мертвенной спячки и всмотреться вглубь самих себя.

В нашем жестоком мире легко остаться одному, легко отгородиться от внешнего мира и не замечать происходящего. Но Православие — это всегда постижение сложности, которое невозможно без узнавания образа Божиего в окружающих нас людях.

Если мы хотим смотреть на этот мир глазами святых отцов, нужно учиться обращать ко благу окружающую нас действительность. Отцы смогли языче­скую культуру включить в христианский контекст, сможем ли мы сегодня стать продолжателями их дела? Современная литература, философия, музыка, кино могут стать основой для нового православного синтеза, наполняющего нашу жизнь Смыслом. Культура для Церкви, а не Церковь для культуры — вот принцип христианского позиционирования в окружающем нас мире.

Сергей Комлев
№103(22266)
06.06.2008