Выборы как обретение опыта

В последние дни российский телеэфир наполнен политической агитацией. Партии вступили в последний, решающий бой за голоса избирателей. Это значит, что то, как проголосуют россияне, для политиков дей­ствительн важно. По самым разным причинам. Какой партии нужно просто «засветиться» на политическом небосклоне, кто­т стремится преодолеть семипроцентный барьер для прохождения в Госдуму, кому­т нужна убедительная победа на выборах. Об особенностях нынешнего этапа взросления российского общества мы попросили высказаться Дмитрия АФАНАСЬЕВА, политолога, кандидата социологических наук.
— Особенность предстоящих выборов в Государственную Думу в том, что люди голосуют за партии. Мне кажется, что пока по менталитету российский избиратель охотнее голосует за человека: активнее участвует в выборах мэров, депутатов городской Думы, президента. По вашему мнению, готов ли российский избиратель к пониманию того, что именно партии будут представлять его интересы?

— Это менталитет любого избирателя, а не только российского, так происходит везде и всегда.

Есть три вещи, определяющие выбор избирателя: партийная приверженность (если она сложилась), личность кандидата или лидера и позиция партии или кандидата по значимым для избирателя проблемам. На разных выборах и у разных избирателей работает один мотив или другой. Есть партии с преданным электоратом, есть партии, скликающие электорат под выборы, есть партии «одной проблемы». Во всем мире падает устойчивая привязанность избирателей к партиям — выбор каждый раз делается как бы с чистого листа. Но умение разглядеть в партиях ту, которая является выразителем интересов, формируется только с опытом, у нас это еще впереди.

— Как вы считаете, процесс создания двухпартийной политической системы должен быть управляемым или эволюционным?

— И то и другое. Есть законы политической жизни, которые способствуют возникновению двухпартийной системы: закон Дюверже, например. И есть сознательная деятельность людей, политиков и избирателей, которые в конце концов должны понять бесперспективность ситуации, когда на национальном уровне соревнуется большое количество партий.

Однако для такой большой и разнообразной страны, как Россия, формирование строго двухпартийной системы маловероятно.

Закон, сформулированный французским политологом М.Дюверже, устанавливает, что при мажоритарных выборах в один тур партийная система стремится к двухпартийности.

— Та часть электората, кого мы называем пенсионерами, уже совершенно неоднородна по своему социальному опыту. Нынешняя молодежь выросла совсем в другой стране, чем сорокалетние. На ваш взгляд, партии учитывают в своей предвыборной агитации изменения в настроениях избирателей?

— Если и учитывают, то делают это довольно тупо и прямолинейно. Что называется, бьют по площадям. Современная политическая жизнь, что у нас, что на Западе, очень фрагментирована. И опытные политики давно поняли, что с каждой такой группой интересов надо разговаривать на особом языке.

Классический пример выделения такой скрытой группы интересов — «Soccer Moms» — «Футбольные мамы» в США, которые обеспечили победу президента Клинтона в 1996 году. Это неплохо обеспеченные женщины, имеющие детишек, увлеченных футболом, страстно заботящиеся об их воспитании и будущем. Клинтон умело обратился к их заботам и интересам и получил поддержку.

В России многими политиками избиратели рассматриваются как податливая к внушению нерассуждающая масса, клюющая на удочку посулов. Это глупо и оскорбительно, с одной стороны, а с другой — нетехнологично. Наш человек воспринимает честный разговор с ним с поразительной отзывчивостью и благодарностью.

— В этих предвыборных «залпах по площадям» подозрительно часто звучат явно социалистические лозунги. Нас призывают вернуться к прошлому?

— Они не зовут нас обратно, а призывают к какому­т новому социализму, к новому идеальному общественному строю, в котором не будет повторения плохих сторон прежнего. Пока это лозунги. В отличие от социал­демократи европейской, они не опираются на философскую концепцию, на экономическую модель. Это всего лишь некое вялое и неубедительное пожелание лучшей жизни.

— Любая программа — пожелание лучшего. Никто перед выборами не будет обещать катаклизмы, даже если они и возможны. Просто умолчит об этом.

— В некоторых случаях, если, например, предстоит операция, вам прямо говорят: «Мы вас будем резать, сделаем надрез, удалим то­т или то­т, вопрос жизни». Это честно. Ни один трезвомыслящий пациент не согласится на лечение без вопросов: а кто доктор, а сколько операций он провел, а каковы результаты, а что говорят другие пациенты? Так и здесь. Конечно, большинство сейчас сулит только хорошее. Но, например, Путин прямо говорит: мы не обещаем вам идеальных решений, мы обещаем настойчивое движение. В этом он честен перед гражданами и перед собой.

Беседовала Елена Бегляк, главный редактор газеты «Речь»
№227(22142)
29.11.2007