Бригада на два голоса

В Череповце «жена бандита» спела о любви
«Я всегда пела, потому что душа пела. А моим музыкальным образованием стал мюзикл «Норд­Ост», — отвечает известная актриса Екатерина Гусева на вопрос, как ее угораздило запеть романсы. Впрочем, другой журналистский интерес так и остался неудовлетворенным. Вопрос, как в одном человеке сочетаются исполнительница романсов и жена бандита в «Бригаде», так и остался без ответа. В среду недавно образованный «бригадный» дуэт Екатерины Гусевой и мэтра романса Леонида Серебрянникова показал череповчанам пример синхронного песенного «плавания» на концерте «Любви негромкие слова…».

Негромкими слова были только на выступлении, репетиция же то и дело взрывалась прозой без аккомпанемента, направленной в сторону звукорежиссера или осветителя. Взглянуть на «кухню» романсового дуэта нам, естественно, не дали, но общая драматургия репетиции была слышна и из­за двери. Причем хрустальный голосок Екатерины ничуть не реже с команд­ными интонациями прорезал пространство, нежели голос ее партнера. Кто же все­таки в этом дуэте бригадир, так и осталось загадкой.

На два вокала Серебрянников с Гусевой запели еще лет пять назад. Он тогда был ведущим программы «Романтики романса», выходящей на «Культуре». Она играла главную роль, Кати Татариновой, в супермодном мюзикле «Норд­Ост». Серебрянников как­то пригласил артистов мюзикла в свою программу. С Екатериной разучили композицию из «Жестокого романса». Спели и спелись. А когда драматически лишились вышеуказанных карьер и ролей, решили выступать вместе. Надо сказать, что Леонид Серебрянников и безо всякого партнера чудесно собирал и собирает пару­тройку сотен любителей романса в любом городе страны. Желание с помощью «медийного» гусевского лица завлечь на романсовые концерты вдвое больше вполне понятно. В Череповце популярная актриса сборов не добавила. Те, кто любит Екатерину Гусеву, испугались романса. А те, кто любит романсы, испугались цен, каковые взлетели из­за участия в проекте одной из самых красивых артисток нашего театра и кино.

К тому же школа «Норд­Оста» не смогла превратить талантливую актрису в талант­ливую певицу. Впрочем, отсутствие больших вокальных способностей с лихвой окупалось артистическими. Если в песне говорилось о неразделенной любви, Екатерина плакала вместе с публикой, а когда звучал цыганский романс, в зрительском кресле было не усидеть. Плакали, приплясывали, но не подпевали — большинство романсов не входили в категорию известных. В программе московских звезд ни звезда не «гори­горит», ни кареты у церкви не стоят, ни хризантемы в саду не отцветают. Как выяснилось, сознательно. «Не хотели превращать концерт в караоке», — пояснила пара. К тому же Екатерина и Леонид видят своей целью вернуть забытые романсы на родину — оказывается, в свое время их утекло за рубеж больше, чем золота и мозгов.

После завершения распевки журналистов пригласили в гримерку, где и состоялось интервью.

— В советские времена профессия актера подразумевала умение петь. Сейчас поющих артистов мы почти не видим. Этому в театральным вузах больше не учат?

Гусева:

— Отвечу. Это просто не востребовано сейчас, никому не нужно. На Западе певческие навыки — норма, это входит в набор обязательных актерских качеств. Кэтрин Зета Джонс в «Чикаго» — блистательно бьет чечетку и великолепно поет. Николь Кидман тоже, вспомните в «Мулен Руж». Когда­то своим вокалом блистала Любовь Орлова, последний пример — Людмила Гурченко.

Серебрянников:

— И потом, ведь зачастую стали использовать запрещенный прием, когда актеров озвучивают певцы. У меня был случай, когда я озвучивал актера Бориса Галкина, фильм снимали про лесорубов. Позже я узнал, что он сам прекрасно поет, а режиссеру втемяшилось, что должен петь я. Зачем это нужно?

Сергей Виноградов
№214(22129)
12.11.2007