«Хотелось бы приехать в тихий Череповец»

Николай Носков часто бывает на Тибете, редко в Череповце и очень редко — на «Фабрике звезд»
«Небось, здесь сейчас уже под миллион жителей?» — с земляческой заинтересованностью спра на пресс­конференци у журналистов Николай Носков. Получив ответ — «да нет, что вы, триста тысяч с небольшим», — в недоумении хмурит бровь. Да, сегодняшний Носков, недавно отметивший «полтинник», может запросто промахнуться с череповецкой демографией. Да и по Череповцу, в котором вырос, экскурсии не проведет. Зато никогда не утаивал и не забывал роли Череповца в своей профессиональной карьере.

Даже американских журналистов во время короткого звездного периода «Парка Горького» Николай Носков заставлял выводить многобуквенное название родного города. Коллеги по «Парку Горького» (сами рассказывали во время одного из приездов), сплошь коренные москвичи, представляли Череповец по рассказам Николая: молочные реки омывают кисельные берега, густо уставленные домами из красной икры. А посему более логичной фигуры на концертный «десерт» к 230­лети Череповца и не придумаешь.

— Что для вас концерты в Череповце — работа или отдых с ностальгией «вприкуску»?

— Уж точно не работа. Давно мечтал приехать сюда с хорошими музыкантами, хорошим звуком и хорошим светом. Я смотрю, Череповец очень изменился — по сравнению с моим детством это разные города. Да и вся страна изменилась. Москва сейчас совсем не та, в которую я когда­т уехал. Наверное, это хорошо, но, если честно, мне бы больше хотелось приехать в тихий провинциальный городок.

— А если город любимый, зачем же уезжали?

— Развиваться хотелось как музыканту. Страна у нас странная — всего два по­настоящем крупных города, Питер и Москва. Если хочешь выразить себя, выбирай один из двух.

— Судя по публикациям в СМИ, на Тибете вы бываете куда чаще, чем на Вологодчине…

— А еще в Индии. Каждый год езжу. Там я сразу бросаю курить и долго не курю. Всякие творческие идеи почему­т именно в тех землях во мне аккумулируются хорошо. Вдохновляет, короче. Когда я оттуда приезжаю, сразу получаются новые песни и свежие альбомы.

— Многие артисты, добившиеся успеха, скрывают, что когда­т пели в ресторанах. Вы этот факт подаете как важную ступень творческой биографии…

— Как я могу отказываться от соб­ственног прошлого? Ресторан — это была необходимость, а в итоге стало хорошей школой. Там я начал петь на английском, и, когда собрались с «Парком…», большой проблемы с этим языком не было. Практика есть практика. Да и потом, ресторан ресторану рознь. То, что мы делали в «Океане», в городе воспринималось как концерт. Толпы стояли, чтобы попасть на наши выступления — приходили с цветами, аплодировали. В общем, настоящий концерт. Даже на отделения он был разбит — в первом пели программу, а во втором, после стакана, выполняли заказы публики.

— Вопрос о запрете фонограмм обсуждается сейчас повсеместно, в верхах и низах. Каково отношение к этой дискуссии Николая Носкова, имеющего славу одного из немногих «живых» артистов на отечественной эстраде?

— Это вопрос не столько законодательства, сколько совести артиста. Уважает он своего слушателя или нет? По­моем, не стоит заниматься профессией, если без «фанеры» ты выступать не в состоянии. А законодательное решение… не знаю, я в него не очень верю. Был ведь случай. В Думе вопросом запрета фонограмм Кобзон занимается. Однажды он устроил акцию против «фанеры» в театре эстрады и пригласил туда множество музыкантов. Мы тоже приехали. Подходит ко мне звукорежиссер, говорит: «Коля, мы не можем работать». Представляете, поставили диджейский пульт. То есть пульт для фонограммы, в него просто не воткнуть живые инструменты. Мы собрались и ушли, как и половина приглашенных музыкантов.

— Лет десять назад вы спели: «я не модный». Сейчас, как кажется, положение дел не поменялось. Считаете себя форматным артистом?

— Нет конечно. Понимаете, странно получается. Я не форматный, но пластинки покупаются, а концертные залы заполняются. Сегодняшняя публика сама решает, что формат, а что нет. Меньше прислушиваются к тому, что вещают с экрана. Все эти «фабрики»… По­моем, это ужасно. Но иногда приходится участвовать — звонят, уговаривают. Да и сама молодежь с этих «фабрик», как мне рассказывают, хочет меня видеть в гостях. Иногда туда приходится ходить для бартера. Я вот снял свой юбилейный концерт в Кремле; чтобы его показали, велели пойти на проект «Две звезды». Три дня там пробыл — чуть с ума не сошел, еле выдержал.

— На коньки встать не планируете или пожонглировать чем под куполом цирка?

— Нет, я в эти «коньки» не играю.

— Фабрикантов обучаете по необходимости, а по учеников взять не планируете?

— Как сказать… У меня ведь целый альбом записан для молодого артиста. С девушкой одной не срослось, альбом так и лежит. Сейчас ищу парня­исполнител.

Сергей Виноградов
№212(22127)
08.11.2007