О технике безопасности и полиомиелите

«Дураки учатся на своих ошибках, а умные — на чужих» — эта фраза, думаю, знакома многим. Нет­нет, я ни на что не намекаю, но пусть она будет своеобразным эпиграфом к написанному далее. В 3 часа ночи 9 мая 2010 года на одном из самых крупных угольных предприятий России, шахте «Распадская» в Кемеровской области, произошел взрыв метана. Его эпицентр находился в подземной выработке, где добычу угля прекратили еще два года назад, но ударная волна оказалась настолько мощной, что перекрытия не выдержали. Результат — 66 человек погибли, более 100 получили травмы различной степени тяжести. Руководство шахты никаких комментариев не дает, а между тем журналисты опрашивают свидетелей. И тут выяснятся вдруг, что еще до смены, когда производились замеры газа, приборы показывали, что содержание метана превышает допустимый предел. Начальство тем не менее дало команду приступить к работе. По сути, это сразу же уголовное наказание за несоблюдение техники безопасности. Уголовное потому — как сообщил один мой друг, эксперт в юридических вопросах, — что на предприятиях так называемого «повышенного риска» ни о каком административном наказании в таком случае не может быть и речи. Другое дело, что директорат наверняка найдет способ оправдать себя в глазах судей — сильные мира сего, что ж поделать. Но — внимание — сейчас будет самое интересное. Как сообщает Ростехнадзор от 13 мая 2010 года, ведомство немедленно начинает внеплановую проверку всех российских шахт. А теперь, собственно, к эпиграфу. Добро пожаловать в Россию, господа, где безопасность ночных клубов проверяют только после того, как один из них сгорит дотла; надежность конструкций аквапарков только после того, как какой­нибудь из них сложится как карточный домик; а оборудование на шахтах — только после взрывов! Раньше нельзя, что вы… Затратно это, да и потом — работало же все десять лет и не давало сбоев, значит, еще десять лет проработает. Русские вообще любители полагаться на авось, но одно дело, когда речь идет о коробке сока, какого вы ни разу не пробовали (авось понравится), но совсем иное — когда могут быть хоть даже самые маленькие человече­ские жертвы. Я, как всегда, утрирую, но, может быть, именно так и нужно делать, чтобы показать проблему целиком, а не верхушку айсберга. «Какие­то мы ужасные у тебя получаемся…» — сокрушается Макс, под словом «мы» подразумевая, вероятно, Россию. Его поддерживает Антоша: «Не черни славное имя отечества». Да и не думала даже. А между тем привычка озаботиться чем­то только после глобальной катастрофы у нас как была, так и остается. В любой европейской стране никогда не допустят мысли использовать аппарат, который пришел в негодность, то есть, говоря языком профессиональным, исчерпал свой срок полезного действия. Но в большой и сильной федерации, которая зовется Российской, аппараты могут служить веками. Даже после того, как они начнут разваливаться на шурупчики и гаечки, эти гаечки тоже найдут куда пристроить и подвинтить. Полагаю, здесь можно остановиться. Но прежде пара фраз надежды в заключение: хотелось бы думать, что печальный опыт нашей страны в смысле техники безопасности заставит чиновников выучить этот урок раз и навсегда (как домашнее задание для закрепления пройденного материала). И проверки, а внеплановые особенно, будут проводиться как можно чаще и как можно беспристрастнее. Ах, да, забыла — и будут проводиться везде. Давайте уже сейчас проверим на наличие противопожарных сигнализаций и черных ходов для экстренной эвакуации детские сады, школы, поликлиники, а не будем дожидаться, пока что­нибудь опять не взорвется или не сгорит.
И в продолжение темы о поликлиниках, раз уж я их вспомнила, хочу рассказать вам о новой напасти, которая совсем недавно была «завезена» в нашу страну. 12 мая 2010 года в России выявлен случай заболевания полиомиелитом — заболел младенец, которого родители привезли из Таджикистана. 13 мая был госпитализирован еще один ребенок. Признаться, поначалу я не придала этой новости особого значения — думала, обычное детское заболевание, может быть вирусное, может еще какое­то, но вполне страшным оно мне не представлялось. Первый раз мурашки пробежали по коже, когда я прочитала, что полиомиелит передается воздушно­капельным путем. А второй раз — и уже не мурашки, а самые настоящие мурашищи, — когда я в энциклопедии увидела одно лишь начало описания болезни: «Полиомиелит — детский спинномозговой паралич…» Этого оказалось вполне достаточно, чтобы тут же собрать экстренное совещание. В качестве экспертов выступили Наташка, Рита и Саша, как наиболее компетентные в этой области (Антоше с Максом лишь бы о машинах да о политике, а от таких тем воротят нос, прямо как от рыбьего жира в шесть лет). Наташа с умным видом сообщила, что в Таджикистане, где произошла вспышка вируса, уже зарегистрировано 300 случаев полиомиелита и, более того, 16 детей уже умерли. «Кошмар какой! — схватилась за голову Ритуся. — Надо же срочно что­то предпринять». На что Саша иронично заметила: «А то они без тебя не догадались бы. Уже предпринимают…» И действительно, по приказу главного санитарного врача России Геннадия Онищенко в спринтерском порядке ведется вакцинация маленьких детей. Но сказать честно, от этого менее страшно не стало. Ситуацию спасли из ниоткуда появившиеся Максим и Антоша, которые сказали: «Да ладно вам, девчонки, помните, как в свое время птичьим гриппом пугали? А свиным? Но вот вы же все сидите здесь и обсуждаете очередную «холеру» на нашу голову, так?» И мы подумали, что тревогу бить действительно рано и, быть может, врачам, в срочном порядке взявшимся за прививание детей, удастся спасти ситуацию. А мы пока будем держать кулачки и за деток, чтобы они были здоровыми, и за врачей, чтобы у них все получалось, ну и за чиновников заодно, чтобы они такие важные дела как можно лучше финансировали.

Марина Левичева, студентка третьего курса ЧГУ №86(22740) 17.05.2010