Человек живет ради высшего

Инженер­биолог, эколог, краевед, искусствовед, ученый­богослов, а еще писатель — все это не о членах какого­нибудь умного симпозиума, а об одном человеке. Зовут его Алексий Мокиевский, главная его «работа» — священник, звание — протоиерей, а должность — духовник в Воскресенском Горицком женском монастыре. Но в Череповце его пока больше знают как писателя: год назад прошла презентация романа Алексия Мокиевского «Незавершенная литургия». Книга до сих пор расходится как горячие пирожки. «Череповец отнесся к моему роману так, как будто ждал, когда я его напишу. Я сам хотел подобную книгу прочесть, — чтобы о сложных церковных вещах и незанудливо. Но ввиду того, что такой книги не было, пришлось ее написать».
— Наверняка вас часто спрашивают, как вы стали священником?

— Да, нередко спрашивают, как выпускник ярославского университета, 21­летний биолог стал священником…

Раньше, до революции, это была не профессия, а сословие. Священником мог стать только сын (или зять) священника или диакона, человек со стороны не мог попасть в духовенство. Если приходил представитель другого сословия, ему меняли фамилию. Давали по названию того праздника, на какой рукополагали: был, к примеру, праздник Преображения — становился Преображенским. В советские времена и в Церкви был разрушен сословный строй. Священником теперь мог стать человек любого происхождения. Мое становление как священника прошло в Казахстане, спасибо Уральской епархии. Благодаря тому, что священнослужителей в 80 — 90­х годах не хватало, брали всякого желающего, даже без специального образования, и таким авансом ему давали сан! А служение священника — это очень многогранная деятельность. Это работа с душами людей и проповедь — слово Божье, а в Казахстане это еще и политическая роль. Там Православной Церкви придавали большое значение в плане удержания русских в стране. Поэтому на всех политических мероприятиях обязательно присутствовали мусульманский мулла и православный священник. И где опыта набраться? Первый мой приход был в военном гарнизоне. У меня не было даже военного опыта (не призывался из­за плохого зрения). Потом был город горняков­шахтеров Хромтау. Следу­ющий приход — в Кустанайской области, где преимущественно жили хлеборобы. Если в гарнизоне была русская часть — кусочек России в Казахстане, то в шахтерском городке собралось многонациональное население. Служение было самое многогранное. Помимо выполнения своих прямых обязанностей я и присягу принимал у солдат, и по хлебным элеваторам лазал, в шахту опускался на километр в глубь земли.

А в Вологодскую область ехал сознательно. Я из тех редких вологжан, которые побывали в иммиграции. Чтобы оценить родные края, надо посмотреть на них со стороны. Я влюблен, и навсегда, в нашу вологодскую землю. Тем, кто здесь живет и этого не понимает, пытаюсь это разъяснить. И небезуспешно. Ежегодно участвую в трех разнонаправленных чтениях, которые проводятся на Вологодчине: в Кирилловских (краеведческие), Ферапонтовских (историко­культурные), Дмитриевских (богословские). Пишу статьи.

— Говорят, у каждого своя дорога к храму. И все же, как вы считаете, что приводит людей в Церковь?

— Человек сотворен по образу Божию, следовательно, трехсоставен. Внешне — действительно, как утверждал Дарвин, похож на обезьяну. А вот внутри… Человек есть троица: тело, душа и дух. Тело — это материя. Душа — это то, что делает тело живым, нет души — тело умирает. А вот то, что нас делает богоподобными, что делает человека человеком и чего нет ни в одном другом живом существе — это дух, дыхание, которое вдохнул в человека Бог. Соответственно, если мы проголодались, требует пищи физическая часть. Холодно, хочется спать и так далее — это все потребности тела. Если мы хотим не просто шума за окном, а красивой музыки, теплых отношений с родными — речь идет о потребностях души. Но есть и другие потребности — быть сопричастным к чему­то высшему. Человек пытается обрести смысл своего существования: для чего живем, зачем едим, работаем, растим детей, слушаем такую, а не другую музыку, зачем появились на свет? «Чтобы дать продолжение роду», — так может ответить только племенной бык. Человек живет ради высшего. И тогда пытается докопаться до глубин своего существования, начинает философствовать, интересоваться наукой. Но наука, философия — весь спектр наших знаний — рано или поздно приводит к Богу. Если какая­то дисциплина, развиваясь, наталкивается на вопрос, есть Бог или нет, и отвечает на него утвердительно, она продолжает развиваться дальше, если отрицательно — она умирает.

— Не кажется ли вам, что очень большая часть людей отправляется в храм не потому, что возникла духовная потребность, а потому, что это традиция, или дань моде, или еще один способ решить личные или семейные проблемы?

— Для чего люди ходят в больницу? Одни идут, потому что болит зуб, — есть конкретная переживательная вещь, мне надо ее исправить. Человеку пломбируют зуб — проблема решена. Другой приходит в больницу потому, что у него родственники больны, — он о них переживает, беспокоится, чем можно помочь. А у третьих ничего не болит: проверьте меня, лучше предотвратить болезнь, профилактика — лучшее лечение. Надо различать эти вещи. Вы говорите о том, почему приходит человек в Церковь. А задаете вопрос — что приводит человека. Прихожане и «привожане» — совершенно разные категории. Когда человеку плохо, он пытается решить проблему разными способами, причем Церковь — это способ, далеко не первый в списке. Нередко перед Церковью есть еще знахарки, экстрасенсы. И тогда человека приходится лечить от всего: от болезней, бесов, нахватанных у знахарей и колдунов, от вывернутых мозгов, то есть духовно­мистический винегрет приходится разгребать. Тогда человек начинает разбираться в своей духовной сущности. И если он понял, что в Церкви ему не только реально помогут, что он не только решит текущую проблему, то этот человек останется в Церкви.

— Церковь принимает «привожан» — тех, кто время от времени приходит, но не живет по всем правилам и канонам церкви?

— Знаете, отчасти Церковь содержится благодаря этой категории лиц. Та бабушка, которая 30 лет приходит в церковь и покупает раз в месяц трехрублевую свечку, делает взнос неизмеримо меньше, чем случайно забредший предприниматель, у которого все плохо на данный момент, и он просит: «Господи, помоги, на взамен…» Может, это единственный его приход в церковь. Но благодать, которая находится в Церкви, одинаково действует на всех, кто под ее сводами. Есть притча о виноградаре, рассказанная Христом. Виноградарь ранним утром нанимает работников на уборку урожая, обещает заплатить по 100 монет. День в разгаре, а работы много. Приглашает еще работников, и им обещает заплатить по 100 монет. Перед самым заходом солнца еще привел работников в помощь. Урожай собран — пришло время рассчитываться. И всем виноградарь дает по 100 монет, хотя одни работали целый день, другие — час. Те, кто под горячим солнцем работал весь день, возмущаются: где справедливость? На что виноградарь отвечает: я свои обещания выполняю. Смысл притчи — Господь принимает даже случайно забредшего и дает ему благодать, равно как и регулярно приходящему в храм. Один человек забежал к вам, занял денег, да не отдал. А другой и вернул вовремя, и со словами благодарности, и еще и коробку конфет принес в придачу. Так и вера — больше всего отзывается в благодарных. Те, кто забегает и получает от Господа, возвращаются — отблагодарить.

— Люди — потребители по своей сути, привыкли получать, поэтому чаще просят: самое популярное обращение к Господу — помоги. Бывают такие ситуации: я свечки самые дороги купил, Бога просил, а он не дал или не то дал. Возвращаются с упреками?

— Есть претензии, возвращаются и пытаются вернуть затраченное. Один случай. Предприниматель освятил свой дорогой автомобиль. Через несколько дней разбил его в хлам. Приходит: я неплохо пожертвовал, вы хорошо помолились. Почему автомобиль разбит? Начинаем разговаривать: ты в машине в момент аварии был? С тобой что случилось? Ты цел и невредим? Так благодари Бога за то, что Господь тебя в этой машине оставил живым. Есть категория людей, которые относятся к Церкви как к чему­то бытовому. Женщина в выходной день вышла из дому. Сначала заглянула в гастроном, купила продукты и обновку, потом зашла в парикмахерскую, сделала прическу, следом заглянула в церковь, поставила свечку, а потом, красивая и одухотворенная, направилась в гости. План выполнен, день прожит не зря. В каждом из пунктов какие­то потребности удовлетворены. Так вот: Церковь не может быть в ряду бытовых проблем. Для их решения у нас есть шесть дней в неделю. Есть воскресенье, посвященное Господу, — раньше этот день назывался «неделя», в последний день седмицы ничего не делали, только Богу молились. Жизнь внесла свои коррективы в распорядок, но ты выдели день — пусть не воскресенье, не какой­то церковный праздник, — чтобы прийти и помолиться. Тогда это будет иметь действие. Большие праздники, скопление народа не всегда хороши для людей не воцерковленных. В городе, к примеру, на Крещение битва не на жизнь, а на смерть за святой водой, что меня особенно удивляет. Это в том ряду — сходить в магазин за хлебом и в церковь за святой водой. Поэтому у многих первое посещение храма оставляет впечатление давки, суеты, духоты. Для посещения храма в первый раз, чтобы проникнуться торжественностью богослужения, надо выбирать не праздничный день, а будний, и лучше храм где­то в деревне.

— Можно предположить, что многие не готовы к исповеди — вопрос о грехах соотносится с критериями достойной жизни. Какие сегодня критерии достойной жизни, к чему стоит стремиться человеку, что для вас — достойная жизнь?

— Многие понимают так: достойная — значит обеспеченная. Сегодня я живу в богадельне — в здании, которое является памятником ХIХ века и так называется, «богадельня», это странноприимный дом. У нас нет ни центрального отопления, ни водоснабжения. Из всех благ цивилизации мне доступны электричество, телефон и интернет. Помещение отапливается печами, воду берем в колонке. И при этом свою жизнь считаю достойной: у меня большая библиотека, у меня в доме бывают такие люди, которых даже за очень большие деньги к себе никто не зазовет, — научная элита страны, профессора из Англии, Японии, Франции, Сербии, представители культуры, бизнеса, журналисты. Этот дом собирает совершенно разных, казалось бы, не совместимых друг с другом людей, и они не чувствуют, что у нас медвежья берлога. Мне комфортно в том состоянии, в котором я нахожусь. У меня трое детей. Старшая дочь учится в Санкт­Петербурге в гуманитарной гимназии. Вторая дочь — театрал, будучи в восьмом классе она зачислена в труппу народного театра наравне со взрослыми. Еще есть сын — он родился в день моих именин, мы его зовем Алексий второй. Он един­ственный из моей семьи, кто может войти в алтарь. Надеюсь, будет кому передать свое служение.

— Что для вас означает понятие «карьера»?

— Так как я человек женатый, то отношусь к белому духовенству. Все остальные более высокие чины, венцом которых является Патриарх, для меня закрыты. Это для монашествующих священнослужителей. Я являюсь протоиереем, имею золотой наградной крест — это патриаршая награда, являюсь помощником благочинного Кирилловского округа, бакалавр богословия. В моей жизни появилось новое направление — писательское. Мне есть куда двигаться по горизонтали.

Елена Жиборт
№47(22210)
17.03.2008