Как рушили церковь

Надолго врезалось в память событие, связанное со снятием колоколов Чудской церкви. Однажды утром прибежал к нам Володька, сын тетки Уль­яны, и истошным криком известил:
— В Чуди сбрасывают колокола, пойдем смотреть!

Стремглав бежим туда. Рядом с колокольней собралась толпа народа. Было тихо. Вверху на колокольне копошились люди, громко переговариваясь между собой. И вдруг оттуда раздался крик:

— Берегись! Бросаем!

Собравшиеся, подняв высоко головы, стали наблюдать, что будет дальше. Оказалось, сбросить колокола не так­то просто. Сверху, начиная от шпиля, колокольня шла на конус, а потому колокол требовалось оттолкнуть от стены не менее чем на метр. Сделать это не удалось, и тяжеленный колокол, ломая по пути обшивку проемов и кирпичи, с грохотом полетел вниз.

Бронзовая многопудовая масса с гулом рухнула на уложенные на землю бревна, отдельные из них взметнулись в воздух, как лучинки, углубившись в грунт более чем на полметра. Глубокий вздох, почти крик нарушил молчание толпы:

— Боже мой! Боже мой, грех­то какой! Теперь нас всех Господь накажет, — заголосила стоявшая рядом с нами старушка в длинном клетчатом домотканом сарафане.

— Кому мешали? Пусть бы висели, — поддержали ее другие женщины.

Толпа собралась вокруг колокола, многие трогали его руками. Женщины крестились. Пацаны попытались поднять его язык, но безуспешно. Весил он, наверное, куда больше их. При ударе о землю у колокола отлетел большой кусок металла и лежал теперь в стороне.

Трехъярусная колокольня Чудской церкви была уникальным сооружением. В округе она была самая высокая, более 70 метров. Ее шпиль был хорошо виден из сел: Шухободи, Нелаз­ского, Ботова, Покрова и даже с Шабановой горы, что в Ерге. На ней было шесть колоколов. Описание одного из них я взял в архивном справочнике и привожу дословно: «Колокол, медь, 2,047 тонны, 125 пудов, отлит в 1853 году». Меньшие по размеру колокола были сняты раньше и некоторое время украшали сельские пожарни.

Долго судачили люди около сброшенного колокола и разошлись, только когда совсем стемнело. История с колоколом несколько дней обсуждалась по деревням, обрастая легендами. Говорили, что мужики долго с колокольни слезть не могли, а один даже ногу сломал, а двое других заболели и вскоре умерли.

В то время колокола по команде районных властей снимали по всему району. Курьезный случай произошел в деревне Конечное, что недалеко от поселка Мякса. Там группа отчаянных партийцев решила не только колокола сбросить, а и сам шпиль спилить. Забрались на колокольню два мужика с поперечной пилой и начали усердно работать. Невдомек им было, что в середине шпиля находилась железная балка, а снаружи она досками и железом обшита. Мытарства мужиков этим не закончились. Пока они шпиль пилили, старушки лестницу от колокольни куда­то утянули, а другой такой длинной в деревне не было. Долго под усмешки толпы сидели мужики на колокольне, и сняли их только тогда, когда новую лестницу сколотили. Отчаянных тех мужиков, что шпиль пилили, давно и в живых нет, а колокольня в Конечном по сей день стоит, только шпиль ее немного покосился от времени.

Много десятилетий прошло с той поры, когда в праздничные дни, в дни церковной службы колокольный перезвон будоражил души крестьян. Его ждали и любили. Все ушло в прошлое, ушло в историю и постепенно забывается. Не остается в живых людей, кто помнил музыку Чудских колоколов, их перезвоны.

В 1938 году Чудскую церковь закрыли для богослужения. Началась полоса разворовывания ее ценностей. Церковь фактически не охранялась. В первую очередь по деревням растащили иконы. Их и сейчас можно встретить у старожилов. Наиболее крупные из иконостасов разломали и сожгли.

Мне довелось несколько раз побывать в Чудской церкви, когда она служила складом. Были целы и разрисованные неизвестными мастерами сводчатый потолок и стены. Плохо тогда мы, люди духовно неграмотные, разбирались в религии. Это теперь, много прожив и осознав, посещая музеи, смотрим на иконы другими глазами, а тогда, в пору детства и юности, мы уже успели получить заряд отрицания религии, пренебрежения ко всему, что с ней связано.

Когда на складе хулиганы выбивали стекла, то разбитое окно загораживали иконами, снятыми с иконостаса. И никому не было дела, что эта икона представляла собой огромную историческую ценность.

Сам неоднократно видел в деревнях под умывальниками большие медные сосуды, ранее служившие подсвечниками в храме. Доподлинно известно, что паникадило (вес около 500 кг) было перевезено из Чуди в город, где долгие годы висело в городском Доме культуры. Некоторое время оно украшало старый Дворец металлургов. Где теперь находится эта реликвия? Вопрос остается без ответа. Пропала церковная библиотека с ее летописью, которую вел священник, где записывались самые значительные события жизни прихода вплоть до 1917 года. Церковь вела акты гражданского состояния (регистрация рождений, бракосочетаний, венчаний и смертей).

Что дальше происходит с храмом в Чуди? Помещение храма, как я уже говорил, было передано на баланс Подольского сельсовета и использовалось как склад. Пришло время, и хранить в нем стало нечего.

Кто­то из смельчаков снял с крыши церкви первый лист железа. Начало положено. Очень скоро здание оказалось раскрытым полностью. Затем оторвали доски опалубки, затем разобрали стропила. После того как растащили все деревянное и металличе­ское, приступили к разборке стен.

Это оказалось делом нелегким: кирпич никак не поддавался, крошился в целом месте, но не в стыках. Чтобы добыть кирпич, один из механизаторов, зацепив за край стены крюком с тросом, пытался развалить ее силой трактора «Беларусь», но затея оказалась пустым делом — трос оборвался, пришлось разбирать по кирпичику.

Шло время. За разрушение церкви взялась природа. На раскрытое здание наносило горы снега, а весной и осенью потоки воды текли по расписанным неизвестным художником стенам. Несмотря ни на что, настенные росписи сохранялись долго, ими любовались все, кто в разное время бывал здесь. Но люди делали свое, ломали по кирпичику и увозили. Вскоре на том месте, где стоял храм, осталась огромная груда битого кирпича. Прошло несколько лет, и над этой горой поднялись красавицы­березы — целая роща.

В начале 80­х годов упал крест, рухнула крыша верхнего яруса когда­то величественной колокольни. Примерно в это же время в деревне Слабеево разобрали на дрова большое здание колхозного склада. И никто не догадывался, что это когда­то была летняя Чудская церковь, а на месте, где она стояла, теперь размещены могилы.

В 30­х годах в центре деревни Подол стояла часовня, вмещала она 15 — 20 человек. Помещение было округлым. На стене висела одна­единственная икона. Вдоль стен стояли скамейки. Над часовней имелся крест. Через год после закрытия часовни от нее остались одни камни фундамента. Теперь здесь растет бурьян.

1929 год известен не только, как год «Великого перелома» в ходе коллективизации, но и как год активной борьбы с церковью и религией. Это ярко отражено в окружной газете «Коммунист». Вот несколько заметок.

10 июня. Заголовок «Поменьше колокольного звона»: «Звон только во время церковной службы, звон будет мешать учащимся в школе». Нет ни автора, ни того, в адрес кого это написано.

Тот же номер. На фотографии нарядно украшенное небольшое здание. К нему текст: «В деревне Коротово кресть­яне закрыли часовню и открыли в ней сельскохозяйственный музей. Вместо креста повесили красный флаг».

16 июля газета дает такой материал: «Общее собрание (15 хозяйств) решило порвать с религией навсегда, а попов на порог не пускать». Ни автора, ни деревни, о которой идет разговор, не указано.

21 сентября. Название статьи «И работают, и молятся». Дословно: «У председателя Шубацкого сельсовета над головой висит икона «всех святых». Почему сельсовет не выметает сор из избы». Подпись «Страж». И еще один шедевр: «Село Луковец. В пасху дети Соловьянова и Скворцова идут не в школу, а в церковь. Наденька Соловьянова и боженьку не забывает, и в комсомол пролезла». Подпись «Дядя Яша».

В 1933 году идет перерегистрация церквей. Церквей «двадцатки» оформляют договоры об отношениях общины с властью. В райисполком предоставляются списки церковного совета, проходят регистрацию священники.

Чудская церковь в отчете поименована «Чудская православно­христианская община». Зарегистрирована 29 октября 1933 года. Исполком ее возглавляет Анна Анфимовна Белуничева (деревня Подол), казначей Николай Герасимович Виноградов (деревня Трушнево), секретарь Федор Никифорович Костичев (деревня Маслово). Священник Михаил Андреевич Мирославский, 1879 года рождения, в Чудской церкви с 1914 года. Семья жила при церкви в деревянном одноэтажном доме. Забегая вперед, хочу сказать, что его сын Михаил Михайлович Мирославский всю свою сознательную трудовую жизнь проработал ветеринарным врачом, много лет возглавлял Абакановский ветучасток, ушел на пенсию с должности главного ветеринарного врача Череповецкого района.

В райисполком поступают отчеты о числе верующих в приходах. К примеру, в Богословской церкви число их — 1200, Богородской — 500, Шубацкой — 1000. Из отчета узнаем, что в старообрядческих общинах района находилось: село Едома — 300 человек, Демидово — 150, Покров — 150. (В настоящее время населенные пункты входят в Шекснинский район.)

При перерегистрации несколько православных церквей объявили общины обновленческими. В 1933 году в районе зарегистрировано 25 приходов тихоновского толка и 14 обновленческих.

Исполком райсовета на одном из заседаний принял решение привлечь к ответственности священника Городищенской церкви Владимира Николаевича Макарова. За что? «Община перешла к обновленческому течению» — так гласит решение. Другой священник, Николай Михайлович Румянцев, обратился с таким заявлением: «Прошу снять меня с учета и не считать меня исправляющим в Гошинской церкви».

В связи с перерегистрацией проводилась тщательная проверка церковного имущества. В Абакановской и Чудской церквах ее проводил уполномоченный райисполкома М.М.Грибов в присут­ствии председателей Абакановского и Подольского сельсоветов и руководителей исполкомов религиозных общин.

При просмотре актов проверки понимаешь, какими огромными ценностями располагала церковь. Наиболее богатым был Чудской храм. Опись его имущества включает десять больших листов убористого текста. Одних комплектов одеяний священников (бархат, парча и т. д.) свыше 30. Подсвечники, люстры… Всюду медь, позолота. 36 икон, 19 из них в иконостасе.

Первым пунктом описи указано: «Храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы с тремя главами на западной стороне и одной на восточной, три тесовых, крытых железом крыльца и тремя распашными дверьми, стоимость — 26265 руб.». На колокольне 6 колоколов. Именно сбрасывание с колокольни самого крупного колокола я и наблюдал. В несколько раз беднее по описанию выглядела Абакановская церковь.

Как же власти распорядились церковными историческими и культурными ценностями? Да никак. Что могло гореть, пошло на дрова, а остальное растащено прихожанами. Этому я очевидец.

Между тем в комиссии по списанию «церковных вещей» был и работник краеведческого музея, хорошо известная в музейном мире «тов. Бухарина». Из Чуди в музей взято всего 8 пустяшных экспонатов.

Работая с архивом в городском музее, я нашел интересный документ о закрытии Абакановской церкви. Привожу его текст дословно:

«Протокол № 28

Заседания исполкома районного Совета депутатов трудящихся от 13 июля 1940 г.

Слушали: ходатайство граждан селений и исполкома Абакановского с/с о закрытии Абакановской церкви (тов. Антипин). Абакановская церковь тихоновского течения, здание каменное, госохраны не состоит, состав религиозной общины распался в 1938 году. Большинство населенных пунктов выражают желание закрыть.

Исполком решил:

Ходатайство граждан и исполкома Абакановского с/с о закрытии — поддержать. Возбудить ходатайство перед Вологодским областным Советом о передаче ее Абакановскому с/с под культурные нужды — для клуба».

За этим решением последовали конкретные действия Абакановского с/с, что подтверждает еще один очень любопытный документ. Привожу его без каких­либо исправлений.

«Акт

от сентября 23 дня составили акт о списании церковных вещей в дальнейшем использованы не могут.

1 Иконы всяких размеров деревянных и на полотне 36 на дрова

2 Хоругви на полотне 4 шт. изорвать

3 голгофа деревянная на дрова

4 Дерево крытое золотом 20 м кв. которое необходимо хранить до момента приезда специалиста для обмывки такового.

Зимин, Костичев».

Акт написан на листе тетрадной бумаги, карандашом. Нигде не утверждался. Подобных документов по другим церквам обнаружить не удалось.

А вот решение Вологодского облисполкома депутатов трудящихся от 21 августа 1940 года о закрытии Абакановской церкви. Основной пункт гласит: «Настоящее решение объявите общине под расписку и последнюю возвратите в трехдневный срок. До истечения 15­дневного срока после объявления решения Облисполкома ликвидацию церкви не производить.

Зав. Юридическим сектором

Облисполкома: Анисимов».

15 дней были даны для того, чтобы прихожане могли обжаловать решение властей. В архиве протестов против закрытия церкви в Абаканове я не нашел, а по Чудской — они есть. Но ответа на них не получили, что указано в деле закрытия церкви.

В описи имущества Абакановской церкви от 21 мая 1934 года значится: «Церковь и колокольня оценены в сумму 17300 рублей, медный колокол — 184 рубля, иконостас с 19 иконами — 1500 рублей. Общая сумма стоимости имущества 29031 рубль».

Привожу дословно еще один документ. Он называется «Ориентировочная смета по переоборудованию Абакановской церкви под клуб»:

«Сделать сцену. Разобрать полы. Произвести окраску внутренних стен и потолков красной масляной краской за два раза. (Замечу, что стены церкви были расписаны сюжетами из Библии и житий святых.) Разобрать колокольню на материал. Разобрать купол и на месте его крышу покрыть старым железом. Сделать побелку наружных стен известью и покрасить красной краской». Сметная стоимость «переоборудования» 5330 рублей.

Ни один из пунктов сметы выполнен не был. Достигнуто было одно — все имущество церкви было растащено менее чем за полгода, хотя некоторое время у здания был сторож. Интересная история (точной даты мне установить не удалось, примерно 70­е годы) произо­шла с «кумполом», так в одной из бумаг назван купол. Огромный, диаметром в несколько метров шар, с крестом на нем, возвышавшимся над церковным зданием. Случилось так, что в нем поселился рой пчел. Это не осталось незамеченным сельскими парнями. Начались попытки забраться в купол изнутри и попробовать дарового медку. Смельчаков атаковали пчелы, и затею полакомиться медом пришлось бросить. Пчел решили выкурить дымом. В итоге купол загорелся. Помню, дымился он очень долго, и от него остался один остов.

По тому же сценарию закрывали Чудскую церковь. Обращение исполкома Подольского сельсовета «и большинства населенных пунктов» в райисполком, где указывалось, что прихожан не стало и здание пустует. Решение сельсовета районные власти поддержали и с подобной просьбой обратились к областным властям. Долго ждать не пришлось.

А религиозная община в Чуди продолжала жить. Боролись около года. Но силы были неравными. 28 мая 1941 года «исполком Подольского сельсовета и большинство населенных пунктов» обращаются в райисполком с просьбой «отдать Чудскую церковь под клуб». Составленная смета по переоборудованию здания церкви под клуб осталась на бумаге. Церковь отдана под склад.

Подобное происходило и в других местах. В одном из отчетов райисполкома в Вологду указано, что церковь в селе Михайлово (ныне Нелазский сельсовет) отдана под школу (школа там никогда не размещалась, а клуб был). Село Ильинское — церковь передана колхозу «Коминтерн», село Богослово — под кузницу, село Улома — под профтехшколу, село Никола — под склад и так далее.

В 1934 году оформлены документы на закрытие в районе 42 часовен.

В Череповецком районе не был закрыт православный храм в селе Носовское­Стефановское. Как исторический памятник сохранилась деревянная церковь в селе Нелазское, которая была открыта для богослужения в 90­х годах.

Анатолий Васильевич Белуничев родился 4 октября 1928 года в деревне Подол Череповецкого района. После окончания начальной школы в Чуди и двух классов Абакановской семилетней школы работал в колхозе трактористом Абакановской МТС. Четыре года служил в дальней авиации электромехаником самолета «Ту­4».

Окончил школу рабочей молодежи в г. Череповце и заочно Вологодский педагогический институт. Работал преподавателем металлургического техникума и заместителем директора по учебно­производственной работе ГПТУ № 2. Комсомольский и партийный работник.

Почетный ветеран ОАО «Север­сталь». Ветеран Великой Отечественной войны. Имеет пять медалей.

Начал печататься в газетах с 1952 года. В 1954 году заведующий сельхозотделом газеты «Коммунист». Активный внештатный корреспондент газет «Череповецкий металлург» и «Сельская новь».

В 2005 году выпустил книгу «Моя родословная». Является автором книг «Деревня в прошлом» и «Дорога в прошлое». Новая книга Анатолия Васильевича «Абаканово — моя родина» вышла в конце 2007 года. Сегодня мы публикуем одну из глав книги о трагической судьбе церквей Череповецкого района.


№36(22199)
28.02.2008