Духовность и нравственность

Сегодня мы печатаем с небольшими сокращениями выступление профессора Московской духовной академии Алексея Осипова на Рождественских чтениях в Тюмени, которое состоялось в начале февраля этого года. Главные темы, поднятые Осиповым, — духовность и нравственность. Точнее, православное значение этих понятий.
— О чем идет речь, когда мы говорим «духовно­нравственны ценности»? Мы постоянно повторяем эти слова. Они всюду звучат, из уст людей самых различных убеждений, не говорю уже о представителях разных религий. Что это — духовно­нравственны ценности? И духовные ценности подобны ли нравственным? Или это разные вещи? Я буду говорить об этом с точки зрения православия.

Прежде всего хотелось бы сказать, что духовность и нравственность — вещи разные. Хотя при этом близкие, постоянно соприкасающиеся между собой. В чем же дело? В науке принято сначала договариваться о понятиях, чтобы понятийный аппарат был всем доступен. Нам нужно сделать то же. Что такое «духовное» и что такое «нравственное», о чем мы постоянно говорим? Нравственность — это характер нашего отношения к окружающему миру: как я отношусь к другому человеку, как я отношусь к законам, как я отношусь к самой природе, как я отношусь к своей семье и т. д. Я могу быть безупречным нравственно — я не нарушаю законов, я верен семье, я хорошо работаю, следовательно, я — нрав­ственны человек! Един­ственно, чего мне недостает, так это сказать всему миру, насколько я хорош: «Посмотрите на меня и берите с меня пример!» Можно, оказывается, быть нравственным человеком, но при этом с презрением смотреть на других, которые мне кажутся недостаточно нравственными или даже вообще безнравственными, я чувствую, насколько я выше этих презренных людей. То есть нравст­венны человек может быть заражен гордыней. Избави Бог от такого нравственного человека! Недаром есть великолепное выражение «святой сатана»: святой — нравственно, а сатана — духовно. Избави Бог от такого духовно­нравственног состояния! Тут присутствуют и духовность, и нравственность, только они противостоят друг другу.

Православие видит задачу в том, чтобы одно другому не противостояло и чтобы нравственность не уничтожала духовности. Ибо что проку, когда человек нравственно безупречен, но весь кипит тщеславием, гордыней, завистью и прочими страстями.

Что является для нас ценностью в духовно­нравственно смысле? К чему мы стремимся? Что мы хотим? Сейчас мы оказались, по крайней мере, между двумя буквально противостоящими друг другу полюсами жизни, нормами жизни, идеалами жизни, целями жизни. О чем идет речь? Сейчас рухнула идеологиче­ска стена между Россией и Западом. И сразу же хлынул к нам грязный поток с Запада, поток прямого разврата, мистики, оккультизма, всяких сект. Какой идеал, норму жизни предлагает нам этот мутный поток? Этим идеалом Запад, к сожалению, живет уже очень и очень давно: материализм и наслаждения. «Забудьте вы обо всем другом, кроме этой жизни и ее наслаждений, забудьте и не думайте».

Но на самом деле главная духовная ценность для человека — это понимание того, что мы здесь живем временно, и нечего строить себе иллюзии. Православие говорит, что эта земная жизнь есть только подготовка к жизни, здесь мы на пути к дому. На пути к дому, но совсем не дома. Православие утверждает, что человеку предназначена вечная жизнь. Родившаяся личность имеет вечное бытие, она не искорка, которая вылетела из трубы вечности и угасла навеки. Это и есть — духовность.

Два мировоззрения, две точки зрения стоят перед человеком. Человек, кто ты? Тот, перед которым открыта вечность? Или тот, который сегодня жив, завтра мертв, и все?

Одно мировоззрение говорит: «Нет тебе будущности. Нет Бога. Нет души. Нет вечности. Ничего не будет. Вечная смерть ожидает тебя».

Православие говорит: «Есть Бог. Есть вечность. И ты, человек, в тебе — образ Божий. Тебе дано уже здесь многое, благодаря чему ты можешь отнестись разумно к пониманию своей жизни».

Первая и главная ценность, которая в человеке присутствует, — интуитивно присутствует, даже в человеке, который не хочет в это верить, — то, что он неистребим. Что он как личность вечен. Значит, каким же я должен быть здесь, чтобы достойно войти в эту вечность? Достойно войти, а не оказаться выброшенным, как навоз. Все лучшие люди России всегда призывали к этому.

Достоевский говорил: «Только с верой в свое бессмертие человек может стать тем, кем он должен стать». А если я живу неизвестно сколько, сегодня жив — зав­тр мертв, разве не все ли равно, как я буду жить? Да и что я — все умрут.

Есть два смысла жизни. Один смысл говорит: «Нет смысла в жизни, ибо она кончается вечной смертью». Другой смысл жизни — в самой жизни, и здесь мы только начинаем ее. Здесь — преддверие только для вхождения в тот дом, который будет нашей вечной обителью, вечным храмом для очень многих, кто действительно достойно войдет в эту жизнь.

Эта проблема в высшей степени сейчас важна. Но не думайте, что она никогда не была важна. В середине XIX века наш знаменитый хирург Николай Иванович Пирогов выступил со своей удивительной статьей, которая называлась «Вопросы жизни». Эта статья обратила на себя внимание всей интеллигенции, всего образованного общества. Суть статьи, ее ключ великолепно выражал эпиграф. А эпиграф был таков:

«— Кем бы вы хотели видеть вашего сына?

— Человеком.

— Как? Такого нет понятия. Можно быть моряком, врачом, педагогом, механиком? А что такое человек? Это какая абстракция?»

Как великолепно он выразил ту тенденцию, которая уже тогда развивалась и сейчас есть. Сам человек не ценен, ценны его профессиональные навыки. Ценят специалиста, а не человека. Только еще православие внятно говорит о человеке. Человек — это образ Божий, богоподобное существо, которое содержит в себе потенцию бесконечного развития, как вверх, так и вниз. Именно христианство точно говорит, какие именно духовно­нравственны ценности могут быть названы подлинными ценностями.

К чему призывает христианство? Иногда создают превратную картину, что христианство отнимает радости жизни у человека. Какая ложь! Тот, кто читал хотя бы один раз Евангелие, тот помнит, с чего начал Христос свою проповедь — со свадьбы в Кане Галилейской. И как начал?

Представьте, на свадьбу пригласили аскета. Ясно, что он должен был сделать. «Ишь, как много пьют!» — взял бы и превратил вино в воду. Только заиграли инструменты — раз, а у них струны лопнули. Только запели — и охрипли. Правда же, это должен был сделать аскет? Вот какую примерно карикатуру часто представляют в образе христианства.

А Христос наоборот — воду сделал вином по любви к человеку.

Вот что говорит христианство: «Пей, но не напивайся! Ешь, но не объедайся! Женись и выходи замуж, но не блуди». Христианство призывает к красоте человеческой жизни. Вот что такое православие. Вот что такое духовность. Можно вести жизнь? Иногда говорят: «Мы не можем вести христианскую жизнь, это нам не по силам».

Нет, каждый может в меру своих сил, в меру своих возможностей. История христианства показывает нам изумительные примеры жизни, не только в пустынях и монастырях, но и в миру, здесь, в наших условиях. Каков принцип христианского отношения к жизни? Хоть немножко жалейте друг друга. Ведь основной принцип христианства — любовь. И речь идет не о том, чтобы влюбиться во всех на свете, а о том, чтобы относиться по правде к человеку, относиться с жалостью к человеку. Пусть он мне не нравится, но он глубоко страдает, я должен ему помочь, а не оттолкнуть его. Вот это и называется любовью.


№33(22196)
22.02.2008