Ребенок не должен быть одним в семье

О том, что один ребенок — это не ребенок, а ребенок — это когда трое, супруги Марашовы, Вячеслав и Антонина, знают не из сборников народных изречений. У них два сына и дочь. Теперь, когда дети выросли и пришел черед воспитывать внуков (а их тоже трое), Вячеслав Михайлович убежден: национальной идеей может стать детский вопрос. «Он может всю нацию объединить. Ведь высшее предназначение человека — продолжение рода. Что ты оставишь следующему поколению? — этот вопрос хотя бы один раз встает перед каждым. И забота о детях, может быть, уже начала объединять общество». О трудностях и секретах воспитания своих детей рассказывают в рубрике «Традиции воспитания» супруги Марашовы.
Рубрике «Традиции воспитания» уже год с небольшим. За это время более 20 череповчан поделились воспоминаниями о своих отцах, опытом воспитания детей. Эти интервью стали популярными, причем горожане теперь сами предлагают героев рубрики: «Расскажите вот об этом человеке — он такой удивительный папа!» Так я узнала о замечательном отце и дедушке Вячеславе Михайловиче Марашове. Знакома была с ним как с председателем территориальной избирательной комиссии Череповца и «почетным членом» городского женсовета (он всегда чем мог помогал этой общественной организации, в составе которой долгое время активно работает его жена). Много лет он отдал Череповецкому металлургическому комбинату, стале­прокатному заводу, занимал ответственные должности в городе. Ну а главное — у Вячеслава Михайловича и Антонины Ивановны трое детей и трое внуков.

Первенец, Валерий, появился в семье, когда оба родителя были еще студентами Ленин­градского политехнического. Вячеслав Михайлович, правда, к тому времени уже поработал в мартеновском цехе ЧМЗ, отслужил в армии, а Антонине Ивановне только­только исполнилось двадцать лет. Ни жилья (в студенческом общежитии молодоженов, тем более с ребенком, не жаловали), ни материальной поддержки родных.

— Страшно было?

— Нет, — даже удивляется вопросу Антонина Ивановна. — Слава всегда говорил: «Родится ребенок — пойду работать». С ним вообще при любых обстоятельствах надежно было, спокойно — все наши сорок с лишним лет совместной жизни. А тогда, как узнал, что малыш у нас будет, очень обрадовался: «Правда?!» — и, чувствую, сразу стал просчитывать варианты: и учиться ведь хочется, и семью надо содержать. В итоге мы решили, что я возьму «академку», рожать он отправил меня в Горький, к сестре. Валера родился в канун Нового года, и Слава, досрочно сдав сессию, тоже взял академический отпуск, и мы поехали в Череповец, где его сестра жила. Он снова стал работать в мартеновском цехе, потом я в литейный пришла.

— А институт что же — бросить пришлось?

— Об этом и мысли не было! Закончились отпуска — и вернулись. Валера сначала был у бабушки, а когда ему исполнилось два года, мы его к себе забрали. Слава подрабатывал — семью­то кормить надо. Из общежития нас, конечно, выселить хотели, но Славу очень уважали, он был парторгом курса, председателем студсовета, поэтому все же разрешили. Много было с сыном забавного… Придем, бывало, к папе в субботу (он кочегаром работал), я Валеру оставлю, сама в институт на занятия (садик­то закрыт). Возвращаюсь — он весь чумазый, в папиной футболке, довольнехонек: «Я гай (кочегар, значит), сын гая!»… Да что там — его все общежитие растило! Постучит в любую дверь: «Здравствуйте! Я к вам в гости хочу». Потом объявляет: «Мама, познакомься: это мой луч­чий друг!» Так Валера с нами и окончил институт. А вскоре второй сын родился, Денис. И еще через пять лет — дочка Настя.

— Сейчас часто говорят о проблеме детской ревности. Как складывались отношения между братьями?

— Ничего подобного не было. Валера, видимо, брал пример с папы — и так же заботливо, ответственно относился к Денису, как Слава ко мне и к нему.

— Как же вырастить сына или дочь ответственным человеком? — спрашиваю я уже Вячеслава Михайловича.

— Чем раньше молодой человек научится быть ответственным, самостоятельным — тем легче ему будет жить дальше. Большая ошибка родителей — создавать ребенку «тепличные» условия: навыки самостоятельности формируются с самого раннего возраста. У ребенка должны быть ситуации, когда ему не на кого надеяться. Иначе — если ему «неохота» и есть на кого «свалить» — он будет перекладывать свои обязанности на других. Если же этой возможности у него не окажется — он начнет сам решать свои проблемы. Вспомните: ни один малыш не научится ходить, пока не упадет много раз, пока синяков не наставит. Ну и практические навыки очень важны. Сейчас младший внук (ему 6 лет) просит на даче: «Дед, дай я что­нибудь сделаю», — и Денис его поддерживает в этом желании: «Папа, ты же меня научил — научи и его». Я тоже согласен: если человек умеет много делать руками, он чувствует себя в жизни более уверенно.

Очень важным для воспитания я считаю то, чтобы ребенок был не один у мамы с папой. Если семья многодетная, ребята влияют друг на друга, воспитывают один другого — помогают в этом родителям. Если у нас старший, Валера, ложился и вставал с книжкой, то и младшие стали делать так же. А я считаю: если человек дружит с книгой, ему не грозит вакуум.

И вот еще что я понял. Очень важно принимать то, что дети разные, хоть и растут, казалось бы, в одинаковых условиях — в одной семье. Мы, например, с женой много лет отдали комбинату, но ни один из детей металлургом не стал. И я считаю, это нормально: у каждого свои склонности, стремления. Старший сын — высококлассный специалист в сфере электронных технологий, живет в Москве. Он увлечен работой, занимает ответственный пост и, насколько я понимаю, счастлив в семье. Его сыну уже 15 лет. Средний сын пока в поиске себя, но я уверен, что он найдет именно то, что ему больше всего по душе, где он может реализоваться. Младшая дочь — актриса «Транс­театра», это ее страсть, любовь, и она многого достигла. Мы с женой уважаем их выбор, их поиск, и надеюсь, что они это знают. А если бы мы не принимали то, что они такие разные, требовали пойти по нашим стопам или решали за них, куда поступать, где работать, — были бы они счастливы?

— В чем тогда важность личного примера?

— Ребенок должен понимать (и важно сказать ему об этом не один раз), что тот человек достоин уважения, который достиг всего своим трудом. Неважно, где он работает, кем, — важно, что он работает честно, не отлынивает, стремится достичь мастерства. И если сын или дочь видят, что и родители ведут себя так же, они воспринимают это как руководство к действию.

— И все­таки — когда Валерий остался в 15 лет один «на хозяйстве», неужели совсем не волновались? Ведь переходный возраст…

— Меня тогда направили от завода в Пакистан, а там была только начальная школа для русских детей, Валерий же учился в восьмом. И мы на семейном совете решили: мы с женой и младшими едем, а Валера остается. На два года. Волновались, конечно. Но и были уверены, что справится, главное, что он сам был в этом уверен. Разумеется, моя сестра заходила к нему, но у него все хорошо получалось.

— Вячеслав Михайлович, вы росли без отца — он погиб во время войны. Вы сильно тосковали о нем? Как воспитывала вас мама?

— Знаете, некогда было тосковать… До 15 лет у меня была одна мысль: как бы поесть досыта. До конца дней не забуду 1946 — 1947 годы: был такой голод, что у мамы просили: «Дай хоть корочку!» Ждали весну, когда распускались почки, всходила лебеда, в земле можно было найти старую картошину… Несколько моих одногодков так и сгинули в ту пору. От голода. Ну а чуть подрос — начал матери помогать в колхозе. Надо было есть, да и видел, как ей трудно — нас у нее в ту пору было пятеро, но в живых остались только две старшие сестры и я. В колхозе, в семье пришлось брать на себя недетские обязанности, было нелегко. Но позднее я стал на этот период смотреть по­другому. Из таких ситуаций, мелочей и складываются базовые ценности, благодаря которым мы и живем. Я не выжил бы тогда без чувства самосохранения и ответственности. Все это мне помогло позднее — в армии, в институте. Сын появился — кормить надо, значит, работу найти, а не жаловаться, не ждать откуда­то помощи. В семье ведь за все должен отвечать мужик. И если нормальный батька в семье, в цехе, в городе, в стране… — все будет развиваться нормально.

— Это ваш жизненный прин­цип?

— Есть и другие. «Делая — думай, а сделав — не сожалей». Очень мне по душе и такой: «Подвергай все сомнению» — не сомневаясь, не будешь двигаться вперед.

Ирина Ромина
№18(22181)
01.02.2008