«Уничтожить конный спорт — означает уничтожить лошадей»

«Вот эту лошадь недавно выкупила из Вологды наша воспитанница. На ней работали, как мы их называем, катальщицы: они катают людей в парках и на площадях. Лошадь просто не кормили, вы видите, у нее буквально торчат кости. А вот наша гордость, его зовут Гарвард, или просто Гаврик. Ни на нем, ни на какой­либо другой лошади в наших конюшнях вы не найдете следов насилия или жестокого обращения», — начинает экскурсию по городскому ипподрому его директор Елена Погожева. Существует ли на самом деле проблема насилия над животными в конном спорте и в каком состоянии находится сегодня череповецкий ипподром?
Череповецкий ипподром начал постепенно выходить из затяжного кризиса в 2003 году. На тот момент удалось погасить долги, привести в порядок документацию, определиться с персоналом. Вскоре начали появляться новые лошади. О сегодняшнем состоянии ипподрома «Речи» рассказывает директор объекта Елена Погожева.

— Елена Альбертовна, существует мнение, что ипподром не соответствует многим требованиям, которые предъявляются к такого рода объектам, и лошади вынуждены жить не в лучших условиях…

— Недостатки, конечно, есть. Например, здание по­строено в 1960­е годы и некоторым современным требованиям не отвечает. Однако оно соответствует стандартам, которые были приняты в то время. Скажем, здесь всегда тепло, вода не замерзает даже в тридцатиградусный мороз. Проблема заключается в том, что за последние 10 лет в наш ипподром ни­кто не вложил ни копейки. Не было даже минимального финансирования хотя бы на поддержание всего в рабочем состоянии. Сегодня мы существуем (содержим почти 30 лошадей) только за счет гостиницы (открыта несколько лет назад в отремонтированном здании при ипподроме — авт.), так как других источников доходов нет. Конечно, наши условия отличаются от тех, что созданы в конно­спортивных школах Москвы и Петербурга, там есть настоящие дворцы для лошадей. Но мы уже сегодня занимаемся поиском хорошего здания за Череповцом, куда можно было бы вывезти маточное поголовье, где условия для лошади были бы в разы лучше. Существует проблема с тренерским составом: профессиональных тренеров найти очень сложно. Если раньше при конноспортивных школах были и свои тренерские школы, то теперь этого нет. Само коннозаводство в целом по России находится в критическом состоянии, мы, как и многие другие коннозаводчики, пытаемся сохранить породы, это крайне сложно, но мы видим, что ситуация постепенно исправляется.

— Проблема насилия над лошадью на самом деле существует?

— Психология животного такова, что оно никогда просто не подпустит к себе человека, который причиняет боль. Наши девочки спокойно подходят к своим лошадям, лошади позволяют им надевать железные предметы. Если бы лошадь регулярно чувствовала боль, все было бы иначе. Сам наездник, кстати, точно понимает, когда лошади больно, она дает об этом знать. Конечно, отморозков хватает везде, в том числе и в конном спорте. Полностью отрицать факты насилия нельзя, с ними нужно бороться. Но никакой хороший спортсмен не будет уродовать свою лошадь, так как он в нее вкладывает огромные силы и средства. Существует проблема насилия по неосторожности, которое идет просто от неумения, неграмотности. Людей нужно учить, и тут мы опять упираемся в вопрос с тренерскими кадрами.

— Как вы относитесь к идее уничтожения конного спорта как такового?

— Отрицание конного спорта до хорошего не доведет: сегодня лошадь очень редко используется в сельском хозяйстве. Ее, по сути, един­ственное применение — спорт. Просто так лошадь ведь никто не будет держать. Если не будет конного спорта, не будет и лошадей. Возьмем, например, породу русских тяжеловозов: сейчас она не применяется практически нигде, хотя это очень красивые лошади. Вологодский конный завод сегодня из последних сил пытается сохранить эту породу. Они, как и мы, находясь в условиях отсутствия финансирования, пытаются сохранять лошадей, развивать конный спорт, обучать людей. Мы видим, что перспективы есть, и понимаем, что постепенно положение будет изменяться. В следующем году ипподром, который является сегодня государственной структурой федерального подчинения, будет приватизироваться. Мы не знаем подробностей того, как все произойдет, но после приватизации хотя бы станет понятно, кто чем будет заниматься и как пойдет финансирование. На проблемы коннозаводской отрасли сегодня обращают внимание разные люди, в том числе и такие, как Александр Невзоров. Поднимать эти проблемы и обращать на них внимание — нужное занятие, но все работают разными методами, и методы «невзоровцев», которые не содержат в себе уважения к собеседнику, вызывают только отрицание.

Отклик на статью Андрея Ненастьева «Люди и лошади», «Речь», № 157, 22 августа. Есть грубая, но правильная русская пословица «На чужом горбу в рай не въедешь». Девушка Анна решила сделать именно это — заработать имя, дискредитируя людей, которые отдают коневодству и конному спорту все. Удивительно, что это предпринял человек, несколько лет занимавшийся конным спортом и знающий ситуацию изнутри. Знающий наверняка, что, по крайней мере, у нас в Череповце большинство работников конноспортивной школы — люди, фанатично преданные своему делу, работа­ющие за гроши, часто без отпусков и выходных. Готовые дежурить ночами у денника заболе­вшей лошади, купить ей за свой счет дополнительный рацион, если нужно. Люди, в страшные 90­е до последнего не уходившие из конюшен, брошенных государством, подрабатывавшие, где только можно, чтобы спасти хотя бы часть лошадей… Скажите, они смогут воспитать в детях жестокость по отношению к животным? Наш ипподром и сегодня не в лучшем состоянии, разбита некогда идеальная беговая дорожка, провалилась крыша в манеже, у учебных лошадей старая амуниция… Но главное — люди, любящие лошадей, — там если. И стричь всех под общую гребенку, если кто­то один резко дер­нул повод или злоупотребил хлыстом, нельзя. Верховая езда — одна из древнейших практик человечества, и люди своих коней всегда берегли и холили. Простите, но если следовать теории Невзорова, то доить коров и водить собак на поводках и в намордниках — тоже жестоко.

Били Андрееву зря, конечно, — не справились с эмоциями, нажили себе проблем. Но я их, честно говоря, понимаю.

Елена, журналист, любитель конного спорта (классического, а не «по Невзорову»).

Андрей Ненастьев
№161(22076)
28.08.2007