Николай Ератин: «За воинский мемориал мне объявили выговор»

Имя Николая Ератина, председателя городского совета ветеранов войны и труда, известно многим и многим череповчанам. Четверть века работал Николай Васильевич во властных структурах нашего города. Был свидетелем и участником того, как принимались многие важные, а порой и просто эпохальные для нашего города решения. Давайте вместе с Николаем Васильевичем побываем на тех исторических заседаниях и встречах, увидим и услышим споры и сомнения тех лет.
— Николай Васильевич, не так давно исполнилось 35 лет со дня начала строительства Октябрьского моста через Шексну. Это не просто символ нашего города. Это единственная магистраль, связывающая исторический центр и Зашекснинский район. Как случилось, что сравнительно небольшому райцентру выделили деньги на строительство такого красавца? В то время в Союзе и даже в Европе было лишь два вантовых моста — у нас и в Риге?

— Да, это было непросто. Рос металлургический завод, рос и город. Было решено начать строительство за Шексной, но как получить финансирование на строительство моста? Сумма требовалась огромная, вопрос не решался. А тут как раз намечался приезд в наш город тогдашнего председателя Совета Министров Алексея Косыгина. Я был среди ответственных за программу, за банкет. Мы собирались несколько раз — Дрыгин, в то время первый секретарь обкома, Бородулин, директор ЧМЗ, и другие. Решили обязательно обратиться с просьбой о выделении средств на строительство моста.

Много волнений вызывал вопрос о банкете. Как все организовать? Какой коньяк поставить? Какие блюда заказывать? И на последней встрече Бородулин вдруг говорит: «Чего мы ломаем голову? Уж, наверное, у Алексея Николаевича в Москве все есть, любые деликатесы. Давайте угостим его обедом из наших, вологодских, продуктов». Предложение поддержали, и на столе появились жареные грибы, блюда из судака, клюквенный морс и т. п. Косыгин ел с удовольствием! А вина, кстати, не выпил ни рюмки. Но и на просьбу нашу по поводу моста не отвечал. И вот последний тост, мы уже отчаялись, а Алексей Николаевич спрашивает: «Сколько будет стоить строитель­ство моста?» Ему назвали примерную сумму (точной сметы еще не было).

Проводили высокого гостя в столицу. А через три дня мне звонок: ждут в Москве, в приемной министра транспортного строительства (Кожевников тогда был). Я приехал. Кожевников: «Ну, вы нас всех здесь купили!» Я растерялся: «Почему купили?» — «Позавчера от вас Косыгин приехал, спрашивает: «Ты почему отказываешься мост в Череповце строить? Речка там — как Фонтанка в Ленинграде, переплюнуть можно!» А мне документацию принесли — батюшки! Мост длиной больше километра, таких во всей Европе раз­два и обчелся».

Но решение было принято. После разговора с Косыгиным в городе создали мостостроительный трест, начались работы. Тоже все было непросто, строительство шло долго, но об этом не раз рассказывали.

— В 60 — 70­е годы Череповец рос очень активно. Не раз утверждался и менялся генплан города. Какие спорные вопросы возникали тогда? Как решались?

— Долгое время считалось, что зона у реки Ягорбы — вредная, жилые дома там возводить нельзя, а можно только за шесть километров от завода. Проверить тогда было сложно (это сейчас приборы, замеры), поэтому к единому мнению исполкомовцы прийти никак не могли. А начинать строительство за 6 км — очень дорого (нужно тянуть сети, дороги, мост через Ягорбу, которого тоже тогда не было, как и денег). И металлургам далеко ездить на работу. И вот как­то на заседании горисполкома выступает тогдашний начальник треста «Череповецметаллург­строй» Мамлеев: «Я сегодня утром объехал весь город. Всю ночь снег шел. Смотрю — на улицах у завода он потемнее, а начиная от Советского проспекта — совершенно чистый! Значит, можно здесь строить дома, людям жить неопасно». И Дмитрия Николаевича поддержали, строительство в районе теперешней улицы Набережной началось. А я как житель города знаю: здесь всегда чистый воздух, зимой чистый снег.

— Николай Васильевич, есть в нашем городе улица Гагарина, которая начинается с середины — с домов №№ 14 и 33. Мне давно любопытно: почему был изменен план? Какой она намечалась сначала?

— Подробностей я, честно говоря, уже не помню. В то время, в 60 — 70­е годы, мы очень дружили с космонавтами, они к нам часто приезжали — в город, на ЧМЗ. И было решено построить шикарный кинотеатр, который хотели назвать, если мне память не изменяет, «Космос» или еще как­то громко, но название было связано с космонавтикой. Однако средств нашли мало, здание и оборудование оказались совсем не такими роскошными, как замысливались. И област­ное начальство запретило давать громкое название — мол, не позорьтесь. Даже скандалили, помню, по этому поводу. Но пришлось отказаться от намеченного названия. Я тогда на бюро горкома партии предложил назвать кинотеатр «Радуга» (все же немножко с космосом связано), меня поддержали, так это название и сохранилось, пока кинотеатр действовал. Теперь в этом здании детский музыкальный театр.

Вообще же при утверждении генплана мы исходили из того, чтобы вести строительство по микрорайонам, а не по улицам, как нам часто предлагали («Давайте построим улицу от завода до Шексны!»). Почему это было важно? В микрорайоне мы строили школу, а то и две, три­четыре садика, магазины… И жители могли попасть в эти учреждения, не пересекая проезжую часть улиц. Особенно это важно для детей, для пожилых людей. Удавалось отстаивать позиции.

— Наверное, много воспоминаний у вас связано с космонавтами?

— Да, конечно. Я нередко отвечал за программу их пребывания здесь, частыми гостями у нас были Павел Беляев (наш земляк), Алексей Леонов, заезжал Андриян Николаев… Это были и визиты на ЧМЗ, где Леонов и Беляев были приняты в почетные сталевары, и просто отдых от напряженной работы.

Случались и казусные происшествия. Показывали космонавтам Череповецкий район — колхозы, и на одной ферме они обнаружили трех медвежат. Как эти медвежата там оказались, не знаю, а ухаживали за ними доярки. Космонавты заинтересовались, и у кого­то из сопровождающих мельк­нула мысль — подарить им медвежонка.

Сказано — сделано. Как раз намечался какой­то торжественный прием космонавтов в Вологде, в ДК железнодорожников. Мы выделили автобус, посадили туда доярок в красивых платьях вместе с медвежатами, и они поехали… А автобус оказался с особенностями: гудел, подвывал всю дорогу. И у животных началась «медвежья болезнь»… Короче говоря, уделали они весь салон и всех женщин. Подарка не получилось.

Но мы не сдались — и позднее отвезли медвежонка прямо в Звездный городок. Долго он там жил.

А в городе у нас многое связано с космонавтами: улицы Гагарина, Беляева, конструктора Комарова; СКЗ «Алмаз» назван по позывному космонавтов Беляева и Леонова…

— Какие еще события, решения власти тех лет вам особенно памятны?

— Строительство мемориала на воинском кладбище. До 1965 года все могилы воинов на том месте выглядели очень непрезентабельно: памятники фанерные, более чем скромные. Ухаживали за могилами предприятия, кто­то хорошо, а кто­то — как получится.

И вот в канун 30­летия Победы встал вопрос о создании мемориала. Купцов, тогдашний первый секретарь горкома, направил меня с делегацией в Ленинград. Мы побывали в памятных местах, на Пискаревском кладбище и выбрали памятник. Создавать его пригласили нашего скульптора Щепелкина и архитектора из Подмосковья Шалашова, участника создания Сталинградского комплекса. Подготовили документацию, надо решать вопрос финансирования. Это дело поручили мне. Как быть? Я собрал руководителей предприятий, обсудили мы ситуацию. Были и возражения, но и поддержка. Собрали мы деньги с предприятий, к 30­летию Победы мемориал был возведен. Теперь здесь каждый год митинги на 9 Мая проводят, и просто зайти приятно — красиво, торжественно. Но тогда разразился скандал. Была у нас в горфо (горфинотделе) одна дама — начала писать жалобы: дескать, имелись нарушения финансовой дисциплины и т.д. Что сказать? Я, например, не знал, что для того, чтобы возводить такой мемориал, необходимо разрешение… Министерства культуры. В итоге меня решили наказать. Вызвали в облисполком и объявили выговор. Потом, правда, председатель облисполкома Власенко подошел: «Ты, — говорит, — не расстраивайся. Это не партийные документы, мы закрыли вопрос, да и все». «Да я, — говорю, — не расстраиваюсь, ладно». Ну и действительно, никто и не вспоминал больше о том выговоре.

А мемориал стоит уже сколько лет. Даже в Вологде не могут такой сделать, хотя и завидуют нам: на всем Северо­Западе подобного нет!

«Речь» не раз рассказывала о Николае Васильевиче. У него яркая, интересная биография: только трудовой стаж составляет 65 лет! Начинал учеником слесаря в 14 лет — в грозном 1941­м; был связистом Волховского и Ленинградского фронтов в годы Великой Отечественной. С 1962 г. работал зав. отделом горкома партии, зам. председателя горисполкома, председателем Первомайского райисполкома, депутатом городского совета народных депутатов многих созывов. С 1996 года и по сей день возглавляет городской совет ветеранов войны и труда. 29 мая Николай Висильевич отметил круглый день рождения — ему исполнилось 80 лет.

Ирина Ромина
№100(22015)
01.06.2007