Пентагон на Советском

«Речь» продолжает рубрику «Дом с привидениями» рассказом о Пентагоне — такое прозвище носит одна из череповецких многоэтажек.
Этот дом смотрит на мир тысячью окон, а живут в нем около семисот человек. Все население Череповца конца XVIII века, когда населенный пункт получил статус города, поместилось бы в нем вместе со скотиной и содержимым сараев. Здание числится по двум проспектам (Советский пр., 98, и пр. Победы, 61), располагает восьмью подъездами и ежеутренне сотрясает Красноармейскую площадь хлопаньем двух сотен дверей. Среднему человеку, двигающемуся со средней же из школьной задачки скоростью — пять километров в час — понадобится не менее четверти часа на круговой обход этой плиточно­кирпичной глыбы. И еще столько же он потратит на восстановление дыхания. Знаменита девятиэтажка и своими лавочками, открытыми в ее подножье. Здесь получают и отправляют письма, хранят деньги, продают и ремонтируют обувь, торгуют книгами, колбасой и сотовой связью, продуваются в пух и прах на игровых автоматах, лечатся, стригут волосы, делают мебель и ключи. И даже принимают заказы на ландшафтный дизайн.

И главное, упомянутая «крепость» — единственное жилое здание в Череповце, у которого кроме адреса имеется имя собственное, а точнее, народное прозвище — Пентагон. Бросьте таксисту — «шеф, к Пентагону» — и тот не попросит уточнений.

Наши далекие предки обладали, надо признать, особым чутьем в выборе места, куда вбить первый колышек для своей палатки из шкур. Это их умение иногда просыпается в нас во время выездов на пикники. Территорию нынешнего Советского проспекта облюбовали еще первобытные люди. А одна из самых древних стоянок человека разумного, жившего задолго до нашей эры на северо­западе России, как раз была обнаружена в двух шагах от описываемого дома.

При русских царях и царицах местность эта была окраиной деревеньки Федосьево и соответственно была занята избами и огородами. В 1829 году поблизости от нынешней Красноармейской площади началось строительство Благовещенской церкви. То ли из­за ошибки архитектора, то ли от неумения местных мужиков работать с камнем недостроенное здание завалилось. Неосвященные руины стояли нетронутыми почти двадцать лет. В 1848 году после всемилостивейшего разрешения Святейшего синода работы возобновились, и к 1861 году на месте череповецкого Колизея выросла церковь. Вскоре новая православная единица получила земли для своих нужд. Клочок, ныне придавленный Пентагоном, тоже попал за церковную ограду и получил название «поповка», так как здесь находилась изба священника. Жильцы дома по Советскому проспекту, 98, верят, что положительной аурой, царящей в доме и замечаемой посторонними, они обязаны именно этому обстоятельству.

В 1937 году Череповец лишился Благовещенской церкви, взорванной исполнителями песни про «разрушенный до основанья» мир. Освободившиеся дома заселили нуждающимися в жилье. Четыре десятка лет спустя, в конце 70­х, посреди города появилась яма невероятных для Череповца размеров. На дне шевелилось, урчало и медленно поднималось из глубины нечто страшное. Каменный «урод» рос от месяца к месяцу, не собираясь останавливаться. Немногочисленные краеведы и историки города, уверенные в том, что для Череповца столбец в Большой советской энциклопедии размером со спичечный коробок — форменное оскорбление, немедленно провозгласили стройку ударом по историческому облику. Дело в том, что умные архитекторы прошлого задумывали центральную улицу с точным расчетом: высота домов напрямую согласуется с шириной проезжей части. Иными словами, если гипотетически положить двухэтажки Советского проспекта на живот, они едва коснутся друг друга макушками. От одной мысли о лежащей плашмя громадине по спине пробегали мурашки. Протестовали скромно и интеллигентно, преимущественно кухонным образом. «Посмотрите, какой он серый, страшный, неприютный…» «Стоит, солнце заслонил. Все, прощай прогулки по весеннему проспекту». «А этот котлован вы видели? Какая­то могила, в которой похоронят наше прошлое». Пентагон, одним словом.

«Мне кажется, Пентагоном наш дом окрестили как раз за серый цвет и величину», — высказывает гипотезу одна из прописанных в нем преподавательница Елена Михайловна. Символ «гнилого Запада», штаб­квартира вооруженных сил США представлялась тогда жутким осьминогом. Всякий раз, когда пятистенная фигура Пентагона вырастала на голубых экранах, казалось, что это не линза телекамеры делает «наезд», а морское чудовище тянет щупальца, дабы сойтись на советской шее. Вообще, термин «пентагон» означает пятиугольник, что никак не приложимо к стоящему буквой «Г» дому на Советском. Видимо, серость здания всецело соотносилась с серостью его обидчиков.

В феврале 1979 года в новые квартиры вселились преимущественно работники металлургического комбината, так как именно он выступал заказчиком строительства. Заранее оговоренный процент жилых метров — весьма, надо сказать, небольшой — передали городу. Ключи получили череповчане, переехавшие из «деревяшек» — дома, выстроенные из «даров леса», раскатывали по бревнышку регулярно.

Появление нового дома, а следовательно, и новой общины нарушило десятилетиями существовавший среди молодежных группировок баланс сил. Как никогда остро встал вопрос: «Кто в районе хозяин?» Обсуждения с непременными прениями сторон происходили частенько с использованием кулачных доводов. «Дрались, было, — рассказал «Речи» экс­квартирант одной из соседних «исконных» пятиэтажек Михаил Воронин, мужчина лет под пятьдесят, электрик по профобразованию и бизнесмен по роду деятельности. — Мы любили сидеть возле их дома, выпивали. Двор там такой широкий, места много, дет­ский городок шикарный, скамеечки. Пентагоновским это не нравилось».

Если проблему недопонимания с обитателями близстоящих строений удалось свести на нет, то другая болячка беспокоит пентагонцев уже почти тридцать лет. Собственно, беспокойство происходит от путаницы. До сих пор многие считают два сросшихся по­сиамски дома, по проспектам Советскому и Победы, единым зданием. То, что в нем могут быть две квартиры № 50, доходит не сразу. Старушка с Победы, представившаяся бабой Шурой, встреченная нами во дворе, поведала леденящую кровь историю о странных гостях, посещающих ее одинокую квартиру раз, а то и два в неделю. Всякий раз, для того чтобы разглядеть пришедшего, баба Шура вынуждена вскарабкиваться к дверному глазку на табуретку. Проверка квартиры­близнеца с Советского выявила реального адресата этих визитов — тусующуюся девчонку­малолетку. С тех пор, узрев в глазке довольную румяную физиономию, баба Шура с табуреточных высот посылает ее обладателя… не столь, впрочем, далеко. В соседний дом.

Из истории Пентагона. Николай I начал строить Благовещенскую церковь, которую открыл его сын Александр. Сталин взорвал церковь, а Брежнев возвел поблизости девятиэтажку. Горбачев отдал первый этаж на растерзание коммерсантам. Ельцин выкрасил серый дом приятной для глаза светло­коричневой краской. Путин повысил благосостояние его жильцов, да так, что те смогли позволить себе вставить евроокна. Благодаря чему лишились мучительного неудобства — шума сотен автомобильных двигателей с главного городского перекрестка. Что­то будет с Пентагоном при следующем президенте?

Сергей Виноградов
№38(21953)
02.03.2007