40 минут истории

Если автор учебника пишет о батьке Махно, то не должен забыть и Петлюру
На днях был опубликован федеральный перечень учебников, рекомендованных Министерством образования и науки РФ российским школам на 2007/2008 учебный год. Они прошли жесткую экспертизу специалистов Российской академии наук и Российской академии образования. Однако вокруг изданий, получивших заветный министерский гриф «разрешено», продолжаются споры. Чем грешат современные учебники? Много ли в них ошибок? Вернутся ли школы к линейной системе обучения? На эти вопросы отвечают директор Института всеобщей истории РАН Александр Чубарьян, автор учебника «История ХХ века» Александр Шубин и «Учитель года Москвы» Андрей Лукутин.

Александр Чубарьян:

— В работе над учебниками истории приняли участие ведущие в этой области институты: всеобщей истории РАН и российской истории РАН. Эксперты выловили массу ошибок. Встречались учебники, в которых их число доходило до ста. Хотя, насколько мне известно, и по остальным предметам учебники не блещут.

Впрочем, большая часть книг уже использовалась в школе. Новых рукописей было мало. Мы произвели некую инвентаризацию и отсеяли те учебники, которые, по нашему мнению, не соответствуют мировому уровню науки и методики.

Кстати, мы столкнулись с серьезным недовольством издательств. Ведь на первом этапе было отказано почти 80 процентам учебников. Представляете, что это значит для тех, кто миллионными тиражами штампует литературу? Какие это экономические потери?

Есть еще одна задача, которая требует срочного решения. Учебники приспособлены к циклическому преподаванию истории. Однако мне кажется, что нужно переходить к «сквозному» обучению: начинать изучать предмет с шестого класса и постепенно идти к современности, не повторяя два раза одно и то же, как сейчас. Нужно внести в законодательст­во изменения и вернуться к линейной системе. Особенно при одиннадцатилетнем обучении.

Андрей Лукутин:

— Считаю, что возвращение к линейной системе преподавания истории «убьет» профильные классы. Давайте представим, что мы в 11­м классе будем изучать только период с начала Второй мировой войны до наших дней. А Древнюю Русь ребята изучали в шестом. Между тем на ЕГЭ им придется отвечать на вопросы с древнейших времен. Причем на такие, которые в средней школе не поднимались. Также хочу напомнить: в выпускном классе на историю дается всего два часа в неделю. Когда повторять? А сейчас второй цикл длится два года. Это уже что­то.

Вообще шумиха вокруг учебников искусственно раздута неспециалистами. По своему опыту скажу: учителя будут пользоваться теми учебниками, к которым они привыкли. Я провел опрос в Южном округе Москвы. Так вот, учительский рейтинг лучших учебников истории Отечества за последние десять лет практически не поменялся. Педагоги и школьники привыкают и к содержательной части, и к языку, и к методике.

Теперь об ошибках. На познания ребенка в области истории влияют не только плохо откорректированные учебники: 40­минутное выступление по телевизору одного из известных писателей, специализирующегося на отечественном прошлом, перечеркивает полугодие учительского труда. С подобными историческими «сказками» по телевизору надо что­то делать.

Некоторые учителя называют учебники «костылями для учителя». Так вот, такой «костыль» необходим далеко не всем. Учебник — лишь одна из единиц учебно­методического комплекса. Это только текст. А есть еще хрестоматии, дидактические задания, видео­ и аудио­презентации. С их помощью хороший учитель сам в состоянии сконструировать урок и сделать нужные выводы. Поэтому, с моей точки зрения, в учебник должен быть включен обязательный минимум образования, а вот дальше и глубже — это уже дело каждого педагога отдельно.

Александр Шубин:

— Не как автор учебника, а как человек, участвовавший в экспертизе, скажу следующее. Мне кажется, что, занимаясь подсчетом ошибок, мы запросто вместе с этой «водицей» можем выплеснуть и «ребенка». Потому что можно «утопить» любой учебник, даже очень хороший, апробированный. Честно признаюсь, в первом издании моего собственного было 15 опечаток и неточностей, за которые мне сейчас стыдно. Часть из них я нашел сам, часть — эксперты. Но были и такие замечания, с которыми нельзя не спорить.

Проблема любого автора — отбор фактов и персонажей в истории. Историков ругают за то, что в учебниках мало повседневности, бытовых подробностей из жизни человека. Но с другой стороны, если мы не объясним, кто такой Черчилль или Че Гевара, культурного человека из школы не выпустим. А учебник не резиновый.

Те, кто пишет замечания к учебникам, часто оказываются в плену субъективизма. Например, мой учебник получил отрицательный отзыв: одному из экспертов не понравилось, что в нем плохо отражена роль Александра Первого Югославского. Оказалось, что это любимый герой рецензента. А в учебнике должен быть баланс. Если ты пишешь о батьке Махно, то изволь не забыть и Петлюру. А если не хватает места, то придется убрать и того и другого.

Как бы ни крамольно звучало, но нужна научная цензура всей литературы, которая идет в школу. Однако не с издательств надо начинать. Среднестатистический школьник сейчас, к сожалению, мало читает. А вот телевизор смотрит всегда. С экрана же часто вещают бред, особенно по истории.

Елена Новоселова, «Российская газета»
№12(21927)
24.01.2007