Пятьдесят на пятьдесят: известные тромбонисты братья Дурновы трубят юбилей

Лет тридцать назад про братьев Дурновых писал «Коммунист». Сюжет и вправду был весьма притягательный для журналиста: близнецы в одинаковых гимнастерках (играли в военном оркестре училища связи, где параллельно и служили) с тромбонами в руках улыбались во весь рот на размытом газетном снимке, который вопреки закону тления отлично сохранился в семейном архиве. «Почему мы движемся по жизни вместе? Это у ученых надо спросить», — говорит один из братьев. Вчера Юрий и Евгений Дурновы вместе с многочисленным семейством праздновали одно пятидесятилетие на двоих.
Это в армии близнецы маршировали в погонах самого нижнего, солдатского, чина, в музыкальном же отношении никогда рядовыми не были. А началось все еще в 60­х, когда двенадцатилетние пацаны пришли на прослушивание в детский оркестр клуба «Спецстрой». Как ни странно, в те годы увлечение музыкой среди мальчишек серьезно соревновалось с футболом и на смех за скрипичное «пиликанье» никого не поднимали. Трудно поверить в то, что в городе тогда существовало более трех десятков любительских оркестров. Немалую роль в выборе занятия для Юры с Женей сыграла соблазнительница­гитара. Кому ж в 60­е не хотелось овладеть ею?! Однако с каждым днем нахождения в оркестре притягательность шестиструнной красотки таяла. Причем у обоих одновременно, тромбоном братья тоже занялись одновременно. Несколько лет родители проверяли отпрысков на твердость увлечения и наконец в один прекрасный день повели близнецов в магазин: «Две рубашки, да­да, одного размера и цвета. Еще нам двое брюк и две пары ботинок. И еще два тромбона заверните».

В армии служили вместе, в упомянутом армейском оркестре. Однако демобилизовались порознь. Пожалуй, единственный раз в жизни и всего на три года штатский Юрий расстался с военным Евгением. За это время первый успел поучиться в горьковской консерватории и поиграть в местном оперном театре. Но в череповецкий симфонический оркестр оба пришли одновременно, с самого его зарождения. Где и играют по сей день.

Не классикой единой жив музыкант. Отдал семейный дуэт дань и другой музыке: по молодости выступали с основателями «Рок­сентября» Хакманом и Белозеровым, играли в других группах. Юрий до сих пор «ходит на сторону» — играет с мини­оркестром «Стальбэнд» нечто очень далекое от Баха и Шостаковича.

В 90­е настало время Евгения на те же три года сделать разворот. Отправился работать на комбинат, в конвертерное производство. Семью нужно было кормить, а тромбон мог спасти от голода в единственном случае, да и тот связан с пунктом по приему цветного лома. С музыкой Евгений, впрочем, не завязывал, постоянно теряясь, что из двух своих профессий считать хобби, а что основной работой.

На групповых снимках оркестра близнецов Дурновых часто ставят по бокам, но они не обижаются. Понимают, что фотограф добивается закольцованности, а следовательно, гармонии на своем отдель­но взятом посту, что никакому симфонисту не чуждо. О сверхъестественной способности по­особому чувствовать друг друга, приписываемой близнецам, братья Дурновы распространяться не пожелали. Мол, были случаи такой обоюдной чувствительности, но слишком личное и семейное это дело, чтобы всему городу рассказывать.

Кстати, о семье. Согласно науке способность производить близнецов — не что иное, как природная аномалия, и передается по наследству. Однако предки, кроме родителей Юрия и Евгения, такой способности не выказали. Да и потомки пока предпочитают спорить с генетикой. В количестве детей у Дурновых единство: по двое детей, мальчик и девочка. При этом лишь сын Евгения продолжил дело отца и дяди — предпочел инструмент предков, тромбон, кларнету.

Сергей Виноградов
№9(21924)
19.01.2007